«Мёртвая рука». Неизвестная история холодной войны и её опасное наследие - [24]

Слова «империя зла» стали олицетворением взглядов Рейгана на Советский Союз. Позднее он вспоминал, что добивался этого намеренно. «Я составлял речь об “империи зла” и другие подобные ей с умыслом; я хотел напомнить Советам: мы в курсе того, что они задумали».[100]

Рейган, полный энтузиазма после февральского разговора с начальниками штабов о противоракетной обороне, решил объявить о своей идее публично. Комиссия, которую он назначил для рассмотрения ситуации с MX, должна была представить доклад в апреле. Но Рейган надавил на своих сотрудников, чтобы подготовить объявление о противоракетной обороне быстрее — ещё до того, как работа комиссии закончится. 23 марта президент должен был выступить с речью об оборонном бюджете на национальном телевидении. Хотя у Макфарлейна были сомнения, стоит ли браться за дело так быстро, он набросал фрагмент речи, который должен был дать старт исследованиям в области стратегической обороны. Первый черновик Макфарлейн напечатал 19 марта. Это означало кардинальные перемены — несколько десятилетий американцы опирались только на наступательные вооружения. И до последней минуты президент не советовался ни с конгрессом, ни с союзниками, ни даже с членами кабинета. Не консультировался он и с комиссией по стратегическим вооружениям, которая всё ещё напряжённо работала. Макфарлейн говорил, что это было идеей Рейгана — держать всё в секрете, чтобы застать возможных оппонентов врасплох.[101]

Материализация плана Рейгана происходила в основном в обход официальных каналов принятия политических решений. Всего за несколько недель до того Рейган подписал новую директиву об общей стратегии в отношении Советского Союза после смерти Брежнева. Этот девятистраничный документ, фундаментальный для американского курса, касался всех важнейших военных, политических и экономических вопросов, — но не содержал ни слова о противоракетной обороне.[102] Кроме того, к этому моменту Рейган представил конгрессу четыре законопроекта, касающихся оборонного бюджета, и ни в одном противоракетная оборона не была обозначена в качестве приоритета.[103] Начальники штабов были удивлены: они и не представляли, что Рейган собирался действовать так быстро.[104] Шульц услышал о предложении лишь за два дня до выступления Рейгана на телевидении, и у него были серьёзные сомнения.[105] Вайнбергер был против этой инициативы и узнал о ней в последний момент, во время поездки по Европе. Некоторые советники Рейгана узнали о ней только в день выступления. Как свидетельствует дневник Рейгана, после возражений Шульца 21 марта он переписал раздел о стратегической обороне, а на следующий день и речь в целом, «главным образом пытаясь превратить канцеляризмы в человеческую речь».[106] Рейган говорил, что работал над речью до крайнего срока 23 марта. Теллер и некоторые другие были приглашены на выступление в качестве гостей; они сидели на складных стульях в Восточной комнате Белого дома, а Рейган говорил из Овального кабинета.

В своей речи Рейган опять говорил об «окне уязвимости». У Советов, сказал он, «есть достаточно точного и мощного ядерного оружия, чтобы уничтожить практически все наши ракеты, находящиеся на земле». Он сказал, что сдерживание работает — пока. Он пообещал и дальше вести переговоры с Москвой. Но затем сказал, что хочет предложить и другой вариант.

Рейган объявил — словами, которые сам от руки дописал в текст и которые вторили тому, что говорил Уоткинс на встрече: «Не было бы лучше спасать жизни, а не мстить?» Рейган сказал, что в последние месяцы он, его советники и начальники штабов «выделили необходимость избежать такого будущего, в котором наша безопасность основывается только на наступательном ударе возмездия». Рейган добавил: «В ходе этих дискуссий я больше и больше убеждался — человеческий дух способен быть выше того, чтобы строить отношения с другими нациями… опираясь на угрозу…[107] Позвольте поделиться с вами таким видением будущего, которое несёт надежду: приступить к программе, позволяющей противопоставить советской ракетной угрозе оборонительные меры. Давайте обратимся к сильным сторонам наших технологий, которые породили нашу мощную промышленную базу и дали нам то качество жизни, которым мы наслаждаемся сегодня».

Затем Рейган спросил: «Что если бы свободные люди могли жить под надёжной защитой, зная, что их безопасность основана не на угрозе немедленного возмездия со стороны США, сдерживающей советские атаки, а на том, что мы в состоянии перехватить и уничтожить баллистические ракеты до того, как они достигнут нашей земли или границ наших союзников?» Он призвал «научное сообщество в нашей стране — тех, кто дал нам ядерное оружие, — обратить свои великие таланты на благо человечества и мира во всём мире, дать нам средства, позволяющие сделать это ядерное оружие бессильным и отжившим своё».

Затем президент объявил, что в качестве «важного первого шага» он просит предпринять «тщательный анализ, который задаст рамки исследовательской программы, позволяющей приступить к достижению нашей конечной цели — отвести угрозу, исходящую от стратегического ядерного оружия». Он закончил словами: «Дорогие американцы! Сегодня мы приступаем к работе над инициативой, которая обещает изменить ход истории человечества. Нам не избежать риска, результаты появятся не сразу. Но я верю, мы сделаем это. Мы переступаем порог в будущее, и я обращаюсь к вам за поддержкой и молитвой. Спасибо. Спокойной ночи. И да благословит вас Господь».