На следующем слайде лорд уже стоял на трибуне и что-то вещал с перекошенным от возбуждения лицом.
- За время правления мэра де Гайоса в Джалане действительно несколько повысился уровень морали, - осторожно заметил следователь. - И я это даже в какой-то мере одобряю, лорд Коннор. Мы с пониманием относимся к свободным нравам друидов и альвов. Но человеческая природа не столь… гм! полигамна. И многим бы, пожалуй, хотелось видеть больше сдержанности в рядах столичного населения.
- Мэр де Гайос проявляет удивительную активность, - вступил в разговор второй, - политическую и религиозную. Открыто протестует против реформации в системе муниципального управления и против либерализации семейного права. То есть против многоженства и многомужества, а также против смешанных семей.
- Вы меня за этим вызвали, поприсутствовать при обсуждении демографической политики империи? – ядовито поинтересовался мэр, чем заслужил еще один пристальный, даже изучающий взгляд молодого служаки.
- Даааа, - смуглое лицо Виктора обрело плотоядное выражение, - именно за этим. Я как раз помню, что на празднике, посвященном семидесятилетию образования империи, вы заявили с трибуны, цитирую: «Смешение людей с низшими расами может привести к деградации человечества». Моя мать была друидой, отец – человеком. А вырастили меня альвы. И вы действительно считаете, что департамент правоохраны и судейства деградирует благодаря таким как я? Ммм? Готовы сейчас повторить эти слова, глядя мне в глаза? Ну что вы, лорд де Гайос, не стесняйтесь. Я весь внимание.
По кабинету пролетел нервный смех. Сама идея, что кто-то, тем более, руководитель муниципалитета, может исповедовать такие дикие убеждения, начала казаться немыслимой.
- Вы это собираетесь предъявить мне в качестве обвинения? – лорд Мартин позволил себе выпрямиться.
- Нет, конечно, - самым любезным тоном сообщил Виктор. - И даже не то, что вы сами до сих пор не женаты. Кстати, почему? Вы не особо молоды. Богаты. Хорошо образованы. Впрочем, не мое дело. Коллеги, простите, что перебил. Продолжайте.
- Что продолжать? – взвизгнул де Гайос. - Я понятия не имею, что тут происходит! Вы вломились в мой дом, надели на меня вот это украшение. Как будто я девица какая-то!
- Вот видите, вы сами и вспомнили про девицу! – похвалил дознаватель и снова включил проектор. На этот раз на экране было видео.
Казенная комната, похожая на стандартный номер в окраинном отеле. Де Гайос, стоящий возле письменного стола. Пачки банкнот на столешнице. В помещении еще двое. Молодая друидская девушка и мужчина, человек. С де Гайоса слетела вся самоуверенность. Он побелел и дернулся, будто пытаясь этим бессмысленным жестом вырвать с корнем наручники и убежать.
Тем временем мужчина в номере цепкими скупыми жестами запихивал банкноты сначала в сумку, а потом, когда кончилось место, начал набивать карманы. Девушка стояла молча и в процесс не вмешивалась.
На лице мэра отобразилась смесь презрения, отвращения и… предвкушения.
- Я так понимаю, начинается представление, - прокомментировал Виктор, усаживаясь в кресле поудобнее. - Жаль, что без звука.
Тем временем в казенной комнате остались двое: неизвестный мужчина откланялся, мэр закрыл дверь на ключ. Приблизился к девушке, и тут же его кулак полетел прямо ей в лицо. Через секунду – в живот. Еще через секунду девица уже лежала на полу, а лорд вдохновенно копытил ее ногами, явно что-то крича, возбужденно размахивая руками – один в один, как на выступлении с трибуны. Он бил наотмашь, не жалея сил. На полу лежала уже не друида, а окровавленный, скрюченный эмбрион.
Экранный Де Гайос медленно опустился на пол. Приподнял голову друиды и начал внимательно всматриваться. Словно художник, он оценивал только что написанную картину. На его лице мелькали возбуждение, вдохновение и восхищение результатом. Дрожащие пальцы нервно елозили по рассеченным светлым бровям, по разбитым опухшим губам. Затем пошел черед жадных, нетерпеливых поцелуев. Мэр сноровисто слизывал кровь, как подтаявшее мороженое.
Сидящий в кабинете де Гайос смотрел на себя экранного и плакал. Он был растерян и напуган. В отельном номере все было таким возбуждающе-сладким, таким притягательным, таким… естественным! А сейчас – кто этот безумный человек, перепачканный в чужой крови? Кто эта трепыхающаяся в его сильных руках девица? Везде грязь, кровь, на полу – выбитые зубы…
Мэра начало тошнить. Зазнобило. Во рту моментально пересохло.
- Она… дала согласие, - сипло выдавил из себя де Гайос. - Подписано…
- Да плевать, - заверил Виктор. - Насилие не может быть добровольным. И это не кодексная дуэль. Коллеги?
Старшие сотрудники отлепились от экрана. На лицах опытных служак, видевших самые разнообразные жестокости, не было ни удивления, ни ужаса. Привычная история. И вот это уже было неправильно. Виктор понимал, что здесь не так. Здесь, в кабинете. На видео был не сбрендивший юнец, слишком долго пребывавший в Альварских горах. Мэр столицы. Должностное лицо. Высший лорд. И никого не смущает, что он покупает проституток, а затем избивает их?
- Чего вы хотите? – захрипел де Гайос, обращаясь к своим мучителям. - Моей отставки? Завтра уйду.
