Мертвая - [63]
Он вздохнул.
Потарабанил по столу. И тихо произнес:
- В городе неладно...
В этом городе всегда что-то да неладно, будь то стихийный выброс темной энергии, провоцирующий мигрени, зубную боль и вспышки ярости, несанкционированные ритуалы на старых погостах или появление провидиц, предвещающих очередной конец света...
...в общем, неладность - это нормально.
Ненормально, когда она такая.
- Моя сестра... попала в затруднительное положение... мы давно не виделись, но получив от нее телеграмму, я не мог остаться в стороне... однако оказалось, что на деле все не так уж и печально, более того... она клялась, что не отправляла телеграмм...
И это еще более подозрительно.
Настолько, что мейстер Виннерхорф тяжко вздыхает, и в том мне видится признание вины. Впрочем, полагаю, если бы я находилась при смерти, он отложил бы поездку. Но я была здорова...
...и здоровой умерла.
- От чего?
- Что? Ах да... мне сказали, что острый приступ почечной колики... подобное, к сожалению, случается...
- И кто... поставил диагноз?
Посмертный, к слову.
- Мой коллега... я всецело доверяю его мнению, - правда, сказано это было несколько неуверенно.
- Мне бы хотелось с ним побеседовать...
- Боюсь... он покинул город.
Как мило...
- Если бы мне было позволено провести вскрытие, - сказал мейстер Виннерхорф, глядя на меня печальными синими очами. - Я бы мог сказать точнее...
- Спасибо, но... пожалуй, воздержусь.
...за своими домашними я отряжу Гюнтера, пусть заодно уж закажет одежды и чего там еще надо. А я...
...инквизитор был зол.
Тот, серенький.
Диттер сидел, вытянув ноги, прислонившись спиной к ржавому фонарному столбу. Кристалл в нем то ли перегорел, то ли вовсе никогда не работал. Стеклянный колпак был разбит и скалился в небеса парой тройкой пустых зубов.
Монк сидел рядышком, обнявши знакомый кофр.
А вот серенький метался по улице с видом в высшей степени возбужденным.
- Что ты себе позволяешь?! - рявкнул он, бросаясь едва ли не под колеса. Это хорошо, что у меня реакция отменная, а то пришлось бы возвращаться теперь к мейстеру Виннерхорфу с его маниакальным желанием покопаться в моих внутренностях.
Крови - теперь она была темной и густой, что деготь - ему было маловато.
И по глазам я видела, что мысль о вскрытии прочно поселилась в светлой его голове, вытеснив иные, несколько неудобные для мейстера и его совести мыслишки.
- Пирожные, - скромно сказала я, разглядывая серенького сквозь ресницы. - Два со сливками, еще пару эклеров... если бы вы знали, какие здесь готовят эклеры... я слышала, что мертвые не полнеют, поэтому и позволила еще несколько.
Он пыхтел.
Кривился.
И... видел груду пакетов на заднем сиденье. А что... раз уж время выдалось свободным, отчего б не прогуляться по магазинам? Зато я знала, кто похудел на два размера почти и это отнюдь не благостно сказалось на внешности, а кто поправился.
Кто перестал заглядывать в храм.
И кажется, вот-вот грядет свадьба, поскольку платья стали тесноваты в груди и на талии... и судя по выражению лица потенциального супруга, свадьба будет отнюдь не добровольной. Во всяком случае со стороны жениха.
Я заглянула и в маленькую лавку, где взяла несколько пар перчаток.
...веера.
...сумочки.
...пудра, помада и новый, весьма активно расхваливаемый девушкой-продавщицей крем для лица. Кажется, с полдюжины шелковых чулок. Пара поясочков. Кружево - есть у меня одно платье, которое явно нуждается в доработке... пуговицы.
Иголки.
Милая шкатулочка ручной работы.
Серьги с аметистами.
Два кристалла для записи неплохой емкости - а вот заказ на десяток прибудет лишь послезавтра, все же в нашем захолустье не самый популярный товар... кое-что для лаборатории. Обновленный справочник ингредиентов, подлежащих особому учету... не помню, что еще, но в багажник пакеты не помешались, не говоря уже о трех шляпных коробках.
...мода на вуали и вуалетки дошла и до нас.
- А я вам шарфики купила... - я вытащила шарфик из свертка и протянула Вильгельму... да, кажется, все-таки Вильгельму, но надо будет уточнить и записать. Впервые меня настолько подводит память. - А то ведь у нас тут сквозняки гуляют.
И ресницами хлоп-хлоп.
Ротик округлить.
Бровки чуть приподнять. И побольше наивного восторга во взгляде. Он мне давался тяжело, но долгие тренировки, должно быть, возымели свое дело, иначе ничем не могу объяснить, что инквизитор шарфик-таки взял. Приложил к костюму.
- Это мне? - поинтересовался он как-то обреченно. - Розовенький?
- Это бледный коралл! - возмутилась я почти искренне. - У розового совсем иная насыщенность.
У него нервно дернулся глаз.
И Вильгельм оглянулся на Диттера, словно спрашивая, как быть.
- Примерьте, - подсказала я. - Коралловый очень к серому идет, а то вы такой... ску-у-учный... невыразительный...
- Я, к слову, предлагал за извозчиком сходить, - заметил Диттер, поднимаясь. И по тому, как скупы и осторожны были его движения, я поняла: дело плохо.
Серый, кажется, это тоже почувствовал и помрачнел еще больше.
- Возьмем, - буркнул он, покосившись на стремительно темнеющее небо. - Этого идиота отвези к целителям... авось еще помогут.
Шарфик он намотал на шею.
Надо же, а коралловый ему и вправду идет. И, кажется, серый не такой уж засранец, каким активно пытается казаться.
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Тельма знала: она должна стать лучшей в своем деле, если хочет добиться справедливости и доказать, что ее мать, прекрасная Элиза, была убита. Мэйнфорд знал: рано или поздно он окажется в сумасшедшем доме, ведь проклятие семьи не отменить. И что за беда, если безумие поразит не только его, но и весь город? Кохэн, масеуалле-изгнанник, знал: старые боги не ушли, как бы ни хотели того новые хозяева мира. И дверь в Бездну, где они заперты, вот-вот откроется. Достаточно одной капли крови. Кто ее прольет? Не важно.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
Сборник стихов «Вдохновение» отражает внутренний мир автора с его ощущением времени, красоты, исканиями смысла жизни, утверждениями и сомнениями. Погружаясь в этот внутренний мир, ощущаешь нерастраченную глубину чувств, которую автор выражает в доступной для читателя форме. Несомненно, можно не соглашаться с тем, как представляет и ощущает автор окружающую действительность, но его стихи затронут струны души многих читателей, на суд которых и представляется данный сборник.
Стоит ли доверять очень красивому эльфу, затащившему тебя в другой мир? А что делать, если это окажется совсем не эльф? И справишься ли ты если он решил что ты его истинная любовь и спасение? Да, предстоит бороться чувством справедливости с несправедливостью! И вот вам загадка: когда предстоит выбор, вы уверены что делаете его правильно? Черновик.
Книга о великих преданиях и легендах. Они поэтичны и мудры, прекрасны и богаты. Словно корабли, легенды странствуют по волнам времени и несут грядущим поколениям драгоценный груз. Учат доблести, любви и великодушию. Соломон и Суламифь, рыцарь Лебедя и король Артур, Тристан и Изольда, «Летучий голландец» и доктор Фауст, История белого шиповника… замок Камелот, волшебник Мерлин и фея Моргана. На страницах книги оживут эти образы в своей первозданной свежести.
Коллекция миниатюрных сказок, притч и историй, созданных автором при самом активном участии его девятилетней дочурки Арины. В каждом рассказе содержится крупица мудрости, ясный урок жизни и верное правило. Они не просто чему-то учат, они побуждают думать и понимать. Наряду с мудростью, эти нравоучительные миниатюры отличаются простотой повествования, они доступны для понимания всех людей. Потому что ситуации, о которых в них рассказывается, очень похожи на события, происходящие с нами.
Эта третья книга нравственно-патриотического цикла «Я – русский, какой восторг» – посвящена творчеству Державина, Лермонтова, Фета, Тютчева, Крылова.
…а этот пес пах счастьем и улыбался. Да еще как! Он будто бы весь светился, так радовала его встреча с невысоким мальчуганом, замершим от удивления на крыльце. А когда он во всю ширину растянул свою пасть, показав все свои крепкие зубы, да вслед так быстро завилял хвостом, да так отчаянно, что перепуганные таким чудовищем, как им показалось, куры врассыпную, с сердитым кудахтаньем, смешавшись с обалдевшими гусями, вмиг исчезли с моих глаз.