Мертвая - [58]
...надо будет сказать, пусть подготовят ее для нужд инквизиции. А то ведь с этого господина станется к моей ручки загребущие протянуть.
Ответить он мне не ответил, выскочил из машины и потянулся.
Следом, неловко, бочком, выбрался и жрец.
- Обращаться к тебе как? - поинтересовалась я, поскольку дознаватель спутника своего представлять нужным не счел.
- Монк, - тихо произнес он.
И голос, что характерно, был невыразительным. Вместе с тем Монк поклонился и произнес:
- Я заранее приношу прощения моей сестре за неудобства, которые причинит мой спутник и прошу... проявить некоторое терпение. Его талант несомненен, но характер...
...поганен.
А еще этот засранец, чуется, избалован донельзя, поэтому и распирает его от восторга и восхищения собственною особой. Ничего, потерпим... правда, обращались явно не столько ко мне, сколько к той, что стояла за моей спиной.
- Диттер, ты идешь?
- А его как зовут? - тихо спросила я, указав мизинчиком на серого, который пританцовывал у дверей.
- Вильгельм, - так же шепотом ответил Монк.
- И он не знает...
- Во многих знаниях многие печали...
Ага.
Учту.
Диттер шел, слегка прихрамывая.
- Вы ничего не можете сделать? - поинтересовалась я, поскольку Монк не спешил присоединяться к дознавателям. И он меня понял. Вздохнул. Покачал головой.
- Мне жаль, но... все, что мы могли дать - время. Однако и оно на исходе.
И Диттер это знает. Он даже смирился. Пообвыкся с мыслью о скорой кончине. Даже не пытается сопротивляться, что поганей всего.
Ничего.
Теперь у него есть я.
И я помогу. И готова поклясться, что мысли мои не стали неожиданностью для Монка. Он слегка поклонился. Усмехнулся. А от дома орали:
- Монк, где тебя демоны носят... навязали на мою голову... отлично, Диттер... вижу, чему-то тебя да научили... что странно, определенно, странно...
Я фыркнула, борясь с желанием наградить Вольдемара проклятьем... нет, Вильгельма, надо запомнить, а то тип столь самолюбивый в жизни не простит, если я его чужим именем назову. Огляделась.
Инквизиторы были заняты.
А я...
У меня имелись свои дела.
И вообще я не нанималась им извозчиком.
На мой отъезд внимания не обратили.
...любезнейший Аарон Маркович обретался на самой окраине города, в доме старом и с виду донельзя неказистом. Неровные стены, выбеленные весьма неряшливо. Разбухшие подоконники, некогда дубовые, но ныне несколько поутратившие вид.
Темные окна.
Крохотная вывеска, которую, не зная, не разглядишь. Впрочем, случайные люди здесь не появлялись. А что до дома... мало ли у кого какие привычки, тем паче что за неказистой с виду дверью меня встретила молчаливая Берта, бессменная домоправительница - и полагаю, не только она - мастера-поверенного. Берта была толстой, квадратной и носила платья всех оттенков серого.
- Вас не ждали, - с посетителями она держалась прохладно, порой откровенно хамила, но это ее хамство и потрясающую бесцеремонность - полагаю, искусственного свойства - терпели, как и прочие мелкие неудобства, ибо во всей нашей земле, а может, и в империи не было человека, более сведущего в законах, нежели Аарон Маркович.
И более изворотливого.
Местами беспринципного.
А главное, весьма и весьма полезного.
- Но, может, соизволят принять? - я сунула Берте коробку из кондитерской, и она скривилась.
- Я сладкого не ем.
- Я ем. Сделайте чаю. Зеленого, пожалуйста. Сахар не кладите.
Она поджала губы, явно испытывая преогромнейшее желание выставить меня прочь. И кого другого, пожалуй, выставила бы, но... с нашим родом Аарон Маркович был связан не только пятью десятками лет совместной практики, но и кровной клятвой, которая позволяла мне чуть больше, нежели прочим.
- А вам советую попробовать. Безе ныне особенно хороши...
Я кинула перчатки на поднос.
И устроилась в гостиной.
Старый ковер, местами протертый. Пара кресел, которым явно место в лавке старьевщика. Низенькая софа, одну ножку которой заменяла пара кирпичей. Столик обшарпанный, прикрытый скатертью, более напоминавшей половую тряпку.
Вазочка со сколом.
Ничего не изменилось. Даже сухой букет в вазе, кажется, тот же самый, что и год тому...
- Дорогая, не буду лукавить, я несказанно рад нашей встрече, - Аарон Маркович разменял восьмой десяток, но выглядел вполне себе бодрым.
Он был высок.
Сухопар.
И смуглокож. Темные волосы его изрядно побило сединой, на лице прибавилось морщин, нос стал больше, а губы - уже.
Тонкая шея.
Белоснежная рубашка. Галстук, завязанный двойным узлом. Домашний темный костюм. Плоская цепочка для часов, свисающая из кармашка мышиным хвостом...
- Ваше появление всегда ознаменует что-то интересное... прошу...
Меня Аарон Маркович принимал в кабинете, который разительно отличался от уродливой гостиной. Дубовые панели. Темные ковры. Мебель, явно сделанная на заказ. Особенно хорошо было кресло: темная кожа, посеребренные гвоздики и головы горгулий на подлокотниках. И главное, что в мордах их кривых усматривалось несомненное портретное сходство с хозяином.
- Сегодня я скорее по делам иным... мне стало известно, что мой дед... и возможно, мой отец заключили некий договор, касающийся Летиции... моей сестры.
Эта фраза далась нелегко.
Жилищный вопрос не только москвичей испортил. Вот и здесь свела судьба под одной крышей честную советскую ведьму, двуипостасного, птицу-гамаюн да еще диву с ребенком. И это не считая людей обычных, которым и без нелюдей нелегко приходится. А тут еще на освободившуюся жилплощадь, которая многих манила, новый жилец появляется. Он молод, одарен и при погонах. Хорош собою и, самое главное, возмутительно холост. И появление его грозит нарушить хрупкий коммунальный мир, ведь с мужчинами после недавней войны еще сложнее, чем с жилплощадью.Вот только Астре этот жилец весьма подозрителен.И она честно старается держаться от него подальше.
Что делать старой деве, если жизнь не слишком ладится? Завести кота. А потом еще сорок. Попасть в другой мир. Обжиться в зачарованном доме. Свести знакомство с призраком бывшего хозяина. Посеред ночи прогуляться в зачарованный лес и спасти добра молодца. Помочь соседям и людям простым, ведьмовской помощи жаждущим. И заодно уж пристроить четыре десятка котов в добрые руки. Благо, в этом мире о котах и не слышали. Ничего, Стася справится. Наверное. Двухтомник.
Что делать, если в родном селе женихов достойных днем с огнем не найти, а замуж хочется? Ответ прост: предстоит Зославе дорога дальняя и дом казенный, сиречь Акадэмия, в коей весь свет царствия Росского собрался. Глядишь, и сыщется серед бояр да людей служивых тот, кто по сердцу придется внучке берендеевой. А коль и нет, то знания всяко лишними не будут, в Барсуках-то родных целительница хорошая надобна. Вот только приведет судьба Зославу не на целительский факультет, а на боевой, что девке вовсе неприлично.
Если вас вернули в мир живых, значит, это кому-то нужно. Во всяком случае, у меня самой не было ни малейших причин воскресать. Впрочем, жаловаться я тоже не собираюсь, хотя родственники, уже поделившие мое состояние, возвращению не обрадовались. И не только они. Мое воскрешение милостью Плясуньи, покровительствующей нашему роду, неожиданно затронуло слишком многих. В числе их и давний враг нашего рода, почти истребивший его, и члены таинственной секты «Черного лотоса», проповедующей право сильных убивать, и даже древние такхары, желающие извести всех, кто поклоняется моей богине. И что мне делать? Смириться с нынешним моим состоянием. Выжить. Найти и наказать виновных, исполняя божественную волю.
Тельма знала: она должна стать лучшей в своем деле, если хочет добиться справедливости и доказать, что ее мать, прекрасная Элиза, была убита. Мэйнфорд знал: рано или поздно он окажется в сумасшедшем доме, ведь проклятие семьи не отменить. И что за беда, если безумие поразит не только его, но и весь город? Кохэн, масеуалле-изгнанник, знал: старые боги не ушли, как бы ни хотели того новые хозяева мира. И дверь в Бездну, где они заперты, вот-вот откроется. Достаточно одной капли крови. Кто ее прольет? Не важно.
Маргарита знала, что в этой жизни ничего не достается даром. И если уж выпал шанс изменить свою жизнь к лучшему, то надо держаться за него и руками, и ногами, и новообретенным даром. А то, что окружающие насчет этого дара и самой Маргариты имеют собственные планы, так это исключительно их проблемы.
Книга периода конца холодной войны, когда ФРГ и ГДР объединялись в одну страну, и преграда, демаркационная линия — Берлинская стена, была разрушена. Офицер КГБ в Дрездене также стал частью истории того времени.
Научно фантастический рассказ. Посвящается первому космонавту Земли — Юрию Гагарину.
Пародия на Властелин колец. Объем 600 тысяч знаков с пробелами. Да, это стеб и юмор, абсолютно без башни. Не для любителей тонкого юмора Пратчетта и Асприна. Ориентиры, на которые я опирался при написании книги: Мэл Брукс, Монти Пайтон, Саша Барон Коэн, Джордж Карлин, американский стэндап. Если вам что-то говорят эти имена — группы, попытайтесь прочесть. Если вы существо тонкой эльфийской организации, и вас трясет в истерике от того, что над вашей священной коровой шутят, идите лесом. Эта книга — для любителей ВЗРОСЛОГО юмора.
Она – воровка, которая легко вскроет любой замок. Он – демон, у которого нашлось одно слабое место – ее жизнь. Есть еще и третий – тот, кто по ночам зажигает в ней неутолимый огонь страсти. И когда эти трое сойдутся вместе, останется только гадать, где сон, а где реальность. Но пока они не знают, что в их мире между ненавистью и страхом живет любовь!
Он сын стихий, не раз побеждавший смерть. Но предстоит последняя схватка. Кто победит: кровавое прошлое или светлое будущее, взятое взаймы? Конкурсная работа Ясолнце. СПАСИБО за обложку и вычитку dkilina. .
Опубликовано в журнале «Если» № 1 за 2006 год под названием «Итоги референдума».