Мертвая Академия. Дилогия - [5]

Но этому крысомордому в шубе — мои респекты, костюм знатный, я поверила, меня проняло до самых подштанников.

— Меня зовут Вита, — коротко ответила я медсестре.

— Жизнь, что ли? Эк тебя родители обозвали, — подивилась женщина и сокрушенно покачала головой, — трудно тебе будет в нашем мире.

Я встала с кушетки и пошатнулась, медработник сочувственно поддержала меня.

— Сильно ты о камень приложилась, — констатировала она.

Напротив стоял мой спаситель — могилокопатель, доморощенный некромант, слава ему! Парень сверкал красными глазами и задумчиво кусал большой палец, видно, обдумывая, что делать со свалившейся на него проблемой.

— А у вас все здесь такие? Ну, как этот? — кивнула головой в сторону хмурого брюнета, испачканного так же, как и я, в земле.

— Нет, — улыбнулась мне женщина, и я почти растаяла от ее улыбки, — среди нас есть как нежить, так и жить.

А, так вот во что они играют! Какие-то магические посиделки. Ведьмы, вампиры, вурдалаки. Академка не иначе. Прикольно, а я, дуреха, испугалась.

— Все, довольно! — резко оборвал парень. — Если с ней все в порядке, пусть отрывает свою… — замялся черноволосый и проглотил слово, — …от постели, нам пора, — продолжил он.

Медсестра покачала ушастой шапкой, дивясь дурному воспитанию. Парень нахохлился, набычился, но извиняться не стал.

* * *

Он тащил меня по коридору, грубо держа за руку. Мои ноги еле-еле передвигались, спотыкаться об ковер и друг о друга. Голова кружилась, но я доверчиво следовала за парнем.

Когда я спросила, как его зовут, он не ответил.

— Какой твой никнейм? — поправилась я. Этот вопрос тоже остался без ответа. И я поняла, что действительно помешала. У них важные игрища, а тут пьяная визжащая, путающаяся под ногами идиотка.

Нет, контакт надо решительно налаживать, а потом можно будет извиниться за испорченную сцену. Они, конечно, снимали короткометражку для того, чтобы выложить на ютьюб, и я им испоганила все кадры.

— Где я оказалась? — спросила парня. — Это здание где-то недалеко от кладбища? — Ноль внимания, только поджатые губы, видно, полностью запорола им все съемки. Стало стыдно. Я ведь не специально.

— Спать будешь в моей комнате, — бросил неизвестный, рывком открыл дверь и подтолкнул меня. Я застряла на пороге.

Ого! Вот это помещение! Комната оказалась огромной, двухъярусной. Неплохо современные косплееры устроились, наверно, городские депутаты отстегнули деньжат на праздник и предоставили им такое шикарное помещение. В стене напротив в ряд высились красивые витражные окна разных размеров.

Шикарная старинная кровать с балдахином, наверно, подделка или копия музейного экспоната. Стулья и столы с резными гнутыми ножками, но все пыльное, пошарпанное, древнее, как экскременты мамонта, и везде паутина.

Покрывала, одежда, шляпы, детали костюмов, какие-то тряпки кучей валялись на софе, на полу затоптанный ковер тоже весь усеян вещами. В общем, комната представляла собой пыльное хранилище хлама.

Это помещение, чтобы участники аниме пати переодевались, — решила я. Повернулась спросить и остолбенела: в коридоре никого не было.

Тишина и темнота по углам клубилась-шевелилась, а под потолком горела одинокая тусклая лампочка Ильича.

Я огляделась и вздрогнула. Мороз пробежал по коже: слишком одиноко и пустынно, безжизненно, как будто все мертво. Тени в углах зашептались, ног коснулся холод. Я посмотрела вниз: обтекая мои бархатные туфли, в комнату вползал туман.

Совсем пострашнело, шепот голосов стал различим, и в темноте по углам на меня глядели пустыми глазницами призрачные лица.

— Жи-ивая-я-я-я! — раздался змеиный шепот, и я, взвизгнув, влетела в комнату. Хлопнула дверью, задвинув задвижку, для надежности подперев стулом.

Нервы ни к черту, мерещится всякое!

В комнате было тихо, но это уже была другая тишина, живая.

В углу скреблись и попискивали мыши. Мой недавний знакомец сидел в самой высокой нише и пялился в окно.

* * *

Я несмело прошлась по комнате.

Меня игнорировали. Ну и ладно!

Я подошла к окну и выглянула наружу.

В стекле отражался мой всклокоченный помятый образ. Разбитая голова была перетянута странным черным готишным сетчатым бинтом, завязанным аккуратным бантиком на виске.

Я решила, что это специальная пропитка с экстрактом древесного угля для дезинфекции, поэтому такой темный цвет. Попробовав рукой затылок, я нащупала влажную марлю. Видно, ударилась до крови.

На моих наручных золотых часах было четыре утра. За окном все еще темно, рассвет еще не скоро, а меня рубит со страшной силой. Глаза слипаются, горят, как будто в них насыпали песок, рот не закрывается зевая. Борьба с зевотой и сном проходила со счетом 1: 0 в их пользу, я позорно проигрывала.

Переночую здесь, утром извинюсь и на метро поеду домой. Только бы доползти до кровати, не заснуть стоя. Внезапно я услышала мелодию. По-моему, это была флейта, потом мужской мурлыкающий голос подхватил ее и стал тихо напевать, но я уже не могла игнорировать навязчивый мотивчик.

Две руки дотронулись до стекла, справа и слева от меня. Кисти были хоть и больше моих ладоней, прижатых к стеклу, но тонкие, с бледной, почти белой кожей.

Сама того не желая, я подхватила напев, мужской голос с небольшой хрипотцой шептал мне на ухо слова песни. Как жаль, что слов не разобрать. Это колыбельная?