Мерседес из Кастилии - [40]

— А дело, кажется, становится серьезным, — заметил дон Луи, когда он с адмиралом остались одни в своей каюте.

— Да, Луи, я скажу вам даже больше: некоторые из них уже помышляют о том, что нас с вами, то-есть вас и меня, нетрудно было бы выбросить за борт! Санчо предупреждал меня об этом, но я решил придерживаться мирных средств до того момента, пока это будет возможно. Когда же явится необходимость прибегнуть к силе, то вы увидите, друг мой, что Христофор Колумб так же хорошо умеет владеть мечом, как и своими морскими инструментами!

— А, по вашим соображениям, скоро ли мы должны увидеть землю? — спросил дон Луи. — Я спрашиваю вас об этом из простого любопытства, поверьте мне!

— Верю, мой юный друг, иначе вы, вероятно, не были бы здесь, и мой ответ таков: по моим расчетам, мы должны были бы уже встретить землю или хотя бы некоторые из тех островов, которых, как известно, такое множество у берегов Азии!

— Так вы думаете, сеньор, что мы действительно с часу на час можем очутиться в виду земли?

— Несомненно, и если бы я не считал это унизительным для себя, то мог бы смело принять предложение одного из этих людей. Птоломей разделил землю на двадцать четыре части по пяти градусов каждая, я отделяю на Атлантический океан пять или шесть таких частей и убежден, что тысяча триста миль должны быть высшим пределом расстояния Азии от Европы; из этой цифры мы оставили за собой, несомненно, тысячу сто миль, и, быть может, уже завтрашний день будет для нас великим днем!

На этом друзья окончили разговор.

На утро новые признаки близости земли благотворно подействовали на настроение матросов, тем более, что признаки эти были иного рода, чем до сих пор. Прежде всего увидели зеленый камыш, а камыши, как известно, растут не иначе, как на твердой земле, хотя и у самой воды; затем ветер был свежий, и по морю ходили волны, так что суда ныряли и покачивались, что производило на команду бодрящее впечатление.

Спустя несколько часов Санчо увидел рыбу, которая встречается только в скалистых местах; вслед за тем к адмиральскому судну подошла «Ниннья», и ее кормчий винсентьянец, взобравшись на рею, весело махал платком, желая подать сигнал.

— Что вы имеете нам сообщить? — спросил его Колумб.

— Мы сейчас изловили ветку дикого шиповника с плодами, повидимому, только что отломленную! Это, несомненно, добрый знак: шиповник не растет на дне моря!

— А вот и «Пинта» подает знаки радости, — заметил адмирал. — Что то им удалось увидеть?

— Сеньор! — крикнул со своего судна Мартин-Алонзо. — Мои люди видели сахарный тростник и кусок древесного ствола; плыли они рядом друг подле друга. Я опустил шлюпку, чтобы выловить их!

— Прекрасно сделали! Как только эти предметы будут в ваших руках, доставьте их мне, чтобы я мог оценить их по достоинству! — сказал Колумб.

Спустя немного времени Пинсон, запыхавшись, взбежал на палубу «Санта-Марии» и подал адмиралу только что выловленные его матросами из моря предметы: кусок сахарного тростника, кусок древесного ствола и трость, украшенную прекрасной резьбой.

Колумб тщательно рассмотрел все и сказал:

— Несомненно, земля теперь недалеко. Теперь никто не может сомневаться в успехе нашего предприятия. Эти предметы не только доказывают нам, что мы близко от земли, но и что земля эта населена людьми, которым знакомо искусство резьбы.

Трудно описать тот восторг, какой овладел после этих слов всеми; теперь никто не хотел возвращения в Испанию, все чувствовали, что они близко у цели. Но некоторое разочарование, тем не менее, закралось в душу многих, когда солнце зашло, и земли нельзя было еще увидеть. К ночи ветер стал еще более свежим. Суда, по приказанию Колумба, шли прямо на запад с быстротой девяти узлов в час. Когда стемнело, почти никто не шел ложиться. Адмирал созвал весь свой экипаж к юту и обратился к ним с прочувствованной речью.

— Все наше плавание было так благополучно, как еще никогда ни одно плавание; море было спокойно, ветры благоприятны, воздух чист и благовонен. Теперь вы видите, что мои расчеты были верны. Король и королева обещали пожизненную пенсию тому, кто первый увидит землю, а я от себя обещаю ему бархатное платье, достойное гранда Испании. Так не спите же и с рассветом не спускайте глаз с горизонта; я почти уверен, что мы увидим землю с первым лучом солнца!

Эти слова адмирала произвели самое благоприятное впечатление на весь экипаж. Сам Колумб также остался на негах у себя на юте. На палубе «Санта-Марии» царила самая невозмутимая тишина. На расстоянии полумили виднелась «Ниннья», шедшая на всех парусах, а на расстоянии получаса хода от нее едва вырисовывался контур «Пинты»; все суда шли на всех парусах.

Колумб не спускал глаз с западного горизонта; временами он глубоко вздыхал; Луи все время наблюдал за ним. Вдруг он увидел, что адмирал как-то разом подался вперед и стал усиленно вглядываться в темноту ночи. Вдруг он воскликнул:

— Педро Гутиеррец! Ваши глаза моложе моих! Взгляните, не обманывает ли меня мое зрение или мое воображение! Посмотрите вон туда, сын мой, и скажите, видите вы там что-нибудь необычайное?

— Да, сеньор, я видел свет, как бы от свечи, который двигался, словно кто нес эту свечу в руке!