Меровинги. Король Австразии - [2]

В конце концов, терпение франков однажды иссякло, они подняли против юного короля бунт, и тот вынужден был бежать. Но даже, обретя после долгих скитаний прибежище в Тюрингии[4], Хильдерик так и не сподобился начать вести благонравный образ жизни: изгнание ничему его не научило. Дело дошло до того, что вскоре он соблазнил Базину, жену короля Тюрингии, и неверная королева понесла от молодого франка ребенка…

Опасаясь, что их связь с Базиной рано или поздно раскроется и король Тюрингии, радушно обеспечивший ему прибежище, прикажет казнить неблагодарного «гостя», Хильдерик отправил своего верного гонца в Турне – к советнику Видиомадию, преданно служившему еще королю Меровею и его жене Хлосвинде.

К тому времени власть в Турне перешла к Эгидию Афранию Сиаргию[5], магистру римской конницы, происходившему из весьма знатной и уважаемой семьи. После скоропостижной смерти короля Меровея, бегства Хильдерика и казни римского императора Майориана власть некогда великой Западной империи изрядно пошатнулась, и теперь она переживала смутные времена.

Флавий Юлий Валерий Майориан[6] был последним достойным государственным деятелем Западной империи. Он одержал победу над вестготами и заставил население Иберийского полуострова считаться с волей Рима. Однако и Майориан не смог удержать власть надолго: легионы, сформированные из франкских и готских наемников, подняли однажды восстание, и император был вынужден отречься от престола. А вслед за этим последовала и его казнь…

После гибели Майориана власть в Риме на какое-то время перешла к военачальнику Рицимеру[7], а затем на троне, опять же с согласия Константинополя (а именно – императора Льва I), воцарился патриций Прокопий Артемий. Однако новый император, фактически навязанный Риму извне, категорически не устраивал амбициозного Рицимера.

Уязвленный военачальник предпринял поход на Рим и после изнурительной трехмесячной осады взял его, отдав затем на разграбление своим легионам, сформированным из германцев. На престоле обосновался некий Аниций Олибрий, но спустя несколько недель оба – и новый император, и военачальник – скончались от чумы.

Воспользовавшись сложившейся ситуацией, Эгидий Афраний Сиагрий, наместник западных земель, провозгласил себя сначала королем Северной Галлии и Аквитании, а после бесславного бегства Хильперика в Тюрингию во власти новоявленного короля оказались еще и обширные франкские земли.

Хильдерик же, тяжело переживая изгнание и вступив в опасное сношение с Виомадием, теперь умолял его, чтобы он помог ему вернуть власть в Турне. Советник, как человек умный и дальновидный, прекрасно понимал, что франки никогда не поддержат Хильдерика: слишком уж тот своим недостойным поведением отвратил от себя собственных подданных. Потому и решил прибегнуть к хитрости…

Чтобы правление Эгидия прослыло в народе непопулярным и вызвало массовое недовольство, хитроумный Видиомадий посоветовал королю обложить франков непомерно тяжелыми налогами, а всех противящихся королевскому решению просто-напросто казнить. Советник не ошибся в своих расчетах. После того как по приказу Эгидия были казнены более ста франков, чаша терпения подданных была окончательно переполнена: сплотившись в единодушном порыве, они призвали на трон ранее изгнанного ими же Хильдерика. К их удивлению, тот прибыл в Турне не один, а с Базиной Тюрингской: королева оставила законного супруга из-за всепоглощающей любви к молодому франку. Вскоре Базина разрешилась от бремени, и народившегося на свет младенца нарекли Хлодвигом.

480 год от Р. Х., приграничные земли тюрингов

В те далекие времена франкские мальчики признавались мужчинами по достижении ими четырнадцати лет. И когда юный Хлодвиг перешагнул этот рубеж, он получил право нападать вместе с соплеменниками[8] на проплывавшие по Реймсу суда, участвовать в набегах на соседние селения саксов, алеманов, бургундов и тюригнов, а также иметь свою долю в общей военной добыче.

Во время одного из очередных нападений на приграничное тюрингское селение франки быстро расправились с небольшим местным гарнизоном, после чего от души предались безнаказанным грабежам, убийствам и насилию.

В том бою Хлодвиг сражался с воинами своего отца плечом к плечу, на равных. Но разве ж это битва?! Против немногочисленной горстки воинов, вооруженных одними лишь гонделаками[9] и даже не оказавшими по сути никакого сопротивления! А воинственный дух Хлодвига давно жаждал масштабной кровавой сечи. В грезах он видел себя в римском шлеме с ярким плюмажем и облаченным с головы до ног в металлические блестящие доспехи. Мысленно восседая на белом боевом коне, юноша не раз представлял, как увлекает воинов вперед собственным примером… А здесь что? Обычный грабеж…

Хлодвиг убрал в ножны окровавленную спату[10] и обвел мародерствующих соплеменников огорченным взглядом. Затем, сняв кольчужный шлем и отерев пот с лица, устало поплелся в сторону окраины захваченного селения.

…Услышав доносящиеся из стоявшей на отшибе хижины душераздирающие женские крики, Хлодвиг очнулся от своих мыслей, подскочил к плетеной двери и резко, одни ударом ноги распахнул ее. Глазам тотчас предстала малопривлекательная картина: франкский воин насиловал обнаженную девушку прямо на столе посереди ее родного жилища. Несчастная осыпала его голову проклятьями.