Мерлин. Моргана. Артур - [15]
Война длилась два года. Вскоре после высадки логрской армии на северный берег земли гонов вожди двух бриттских племен, переселившихся туда более тридцати лет назад из южного Логриса, — в те времена, когда на остров пришли саксы, вступив в позорный сговор с Вортигерном, — собрали всех своих воинов и присягнули Артуру, признав тем самым над собой власть рода Констана. Они были братья, оба ровесники Артура, и звали их Бан и Богорт. Но было много других — выходцев из Думнонии, откуда они бежали после вторжения Утера, — ненавидевших само имя Логриса и потому заключивших союз с местными племенами, чтобы остановить продвижение логрской армии. Артур одержал множество побед и окончательно разбил их на востоке страны в земле редонов, где они собрали свои последние силы. Во всех этих испытаниях молодой король показал себя отличным стратегом и грозным воином. Он сочетал в себе все воинские доблести Пендрагона и Утера, а соединение в нем самой безумной отваги и трезвого расчета, личного бесстрашия и осмотрительности искусного военачальника не могло не напомнить мне моего деда, с той лишь разницей, что Артур убивал без удовольствия и ему было ведомо сострадание. За короткое время он снискал благоговейную любовь своих солдат, все они боготворили его.
Потом он упрочил свои завоевания. Страну гонов на западе он отдал во владение Богорту, а более обширную срединную область Беноик — Бану, совершившему много славных подвигов на полях сражений. Во главе редонов он по моему совету поставил вождя по имени Кардевк, бывшего скорее мудрецом, нежели воином, ученого мужа, соединявшего в себе ученость греков и римлян с тайной мудростью древних друидов. Артур дал Логрису законы, стремясь в то же время — как я его учил — уважать обычаи покоренных народов; в каждой стране он оставил своих наместников и войско, возглавляемое верными ему людьми.
Таким образом, он уже в самом начале своего царствия смог совершить все те великие дела, к которым я готовил его, обретя в них случай показать свой талант вождя и законодателя, непоколебимую целеустремленность и великодушие — словно в предвосхищение своей великой судьбы. Он с легкостью вышел из всех испытаний. Я ждал от него неизбежной неловкости, свойственной начинающим. У него ее не было.
Моя мечта воплощалась.
В конце четыреста семьдесят седьмого года мы вернулись в Логрис, и Артур впервые в своей жизни въехал в Кардуэл, свою столицу.
Ночь была ясной, в безоблачной черной глубине зимнего неба полная луна лила на землю свой холодный белый свет. Темное море, зажатое между берегами страны силуров и землей думнонейцев, вздувалось огромными могучими валами, которые явились из неведомых далей вольного океана и, гонимые свежим и сильным западным ветром, разбивались у берега, на прибрежных отмелях, светлыми пенистыми брызгами. От коней шел молочно-белый пар, который сразу же растворялся в ветреном воздухе. Тяжелая ночная роса легла на высокие травы, и равнина, точно зеркальная гладь, засверкала тысячами серебристых огней. Там, на севере, сожженные некогда деметами и заново отстроенные Морганой, поднимались высокие каменные и деревянные стены Иски.
Моргана не явилась торжественно встречать победителя.
Мы были одни, молодой король и я; остановившись на дороге, идущей берегом из Кардуэла в Иску, мы дали отдых коням. Какой-то всадник направлялся к нам шагом. Мы молча смотрели, как он приближается. Длинные темные волосы наполовину скрывали его лицо, развеваясь черными змейками на морском ветру. Он подъехал совсем близко и спешился. Это была Моргана. На ней были простая мужская туника и плащ, и в этой грубой одежде она была необыкновенно прекрасна; ее удивительная, неизъяснимая красота поражала ум и сердце подобно внезапно открывшейся нам частице Вселенной, торжествующей, чудесной, неведомой.
— Ты не забыл меня, Мерлин? Это я, Моргана. Твоя маленькая Моргана.
Она подошла, обняла меня и положила голову мне на плечо, как обычно делала, когда была ребенком. Потом отстранилась и повернулась к Артуру.
— Вот — король Логриса, — сказал я ей, — твой брат.
Они внимательно смотрели друг на друга. Они были как день и ночь, соединенные вместе, и сияние дня тускнело перед сверкающим величием ночи. Моргана улыбалась. Но в зеленом блеске ее глаз я увидел что-то холодное и рассудочное, как будто затаенную мысль или трезвый расчет. И я сказал себе, глядя на этих двоих детей моего разума, что и Господь Бог, создавая человека, не знал, что его ожидает.
Камелот.
В память о годах своего детства, проведенных невдалеке отсюда, в доме Эктора, Артур построил второй Круглый Стол в крепости дуротригов. Приняв решение разослать своих наместников в разные концы государства, с тем чтобы не быть застигнутым врасплох и в силу необходимости утверждать повсюду свое присутствие, он в то же самое время решил установить Круглый Стол в каком-нибудь новом месте, связанном только с его именем, — месте суровом и ненаселенном, которое стало бы символом и воплощением нового идеала.
Второй Стол был больше первого, и за ним заседало еще больше достойных мужей. Там были не только старые вожди, служившие еще Утеру, но и их старшие сыновья, а также молодые вожди, избранные взамен погибших. Среди них было пять королей: Артур, Леодеган, Лот, Бан из Беноика и Богорт из страны гонов. Кроме того, сидеть за Круглым Столом Артур назначил еще нескольких человек, которые не были ни королями, ни вождями, но которым он хотел оказать этим честь; среди них был Кэй, сын Эктора.
Диапозон творчества Мишеля Рио очень широк: от детских сказок до научных эссе, но славу он приобрел как романист. Его книги получили пять литературных премий во Франции, изданы во многих странах. Мини-роман «Архипелаг» — это каскад парадоксов. Причудливоестечение обстоятельств в один день изменяет жизнь троих героев: неприступной хозяйки аристократического колледжа, гениального, но безобразного библиотекаря и честолюбивого юнца ученика.
Изысканно-ироничная проза Мишеля Рио — блестящий образец новейшей европейской словесности. Российскому читателю хорошо известны его романы. Диапазон творчества Мишеля Рио очень широк: от детских сказок до научных эссе, но славу он приобрел именно как романист. Его книги получили пять литературных премий во Франции, изданы во многих странах. «Неверный шаг» — история со множеством неизвестных, сочетающая в себе черты классического детектива и философского романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
1942 год. Рыбинское водохранилище. Над водой возвышаются остовы церквей, по поверхности плавают торфяные острова. Лейтенант НКВД на свой страх и риск на моторной лодке отправляется на поиски немецкого асса, выпрыгнувшего с парашютом из горящего мессершмита. Таково начало романа. Затем действие переносится в дореволюционную Россию. Читателя ждут встречи с идеологом терроризма Николаем Морозовым, с прославленными церковью новомучениками, другими выдающимися людьми. Но главная героиня этой книги – любовь! Она правит миром!Исторические справки, документы позволяют погрузиться в прошлое и, возможно, лучше понять настоящее.
В основе повести — операция по ликвидации банды террористов и саботажников, проведенная в 1921–1922 гг. под руководством председателя областного ЧК А. И. Горбунова на территории только что созданной Удмуртской автономной области. К 70-летию органов ВЧК-КГБ. Для широкого круга читателей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Ж.М.Г. Леклезио недавно стал обладателем Нобелевской премии по литературе, и естественно, что самые разные его книги вызывают сейчас широкий читательский интерес. Он не только романист, но и блестящий эссеист, своего рода поэт эссеистики, и эта посвященная кино книга — прекрасное тому подтверждение. Завсегдатаи киноклубов (каковых немало и по сей день) и просто киноманы с удовольствием обнаружат, что западная интеллигенция «фанатела» по поводу тех же фильмов, что показывались на «музейных» просмотрах в России.
Новеллы французского писателя Андре Пьейра де Мандьярга завораживают причудливым переплетением реальности и фантазии, сна и яви; каждый из семи рассказов сборника представляет собой великолепный образчик поэтической прозы.
Профессор орлеанского Института изобразительных искусств, директор Архива Модильяни в Париже и Ливорно, Кристиан Паризо представляет Амедео Модильяни не только великолепным скульптором, живописцем и рисовальщиком, но прежде всего — художником редкостного обаяния, каковым он остался в истории мирового искусства и в памяти благодарных потомков. В книге дана широкая панорама жизни парижской богемы, когда в ее круг входили знаменитые художники XX века — Пикассо, Брак, Сутин, Бранкузи, Шагал.
В книгу вошли три романа известного литовского писателя, ныне живущего в Израиле, написанные в середине шестидесятых годов и ставшие ярким событием литературной жизни того времени. Романы: На чем держится мир, Вечный шах, Полнолуние. Еврей у Мераса — это просто человек, чистый человек, человек, очищенный от мусора и быта, но чудовищным образом втянутый в мясорубку убийства. Создан для любви, а втянут в ненависть. Создан для счастья, а втянут в войну и гибель. Создан для света, а низринут во тьму.Лев Аннинский Там, дальше — тоже гетто.