Меркнущий свет - [6]

Док Фрейзер кивнул на шесть каталок, стоявших в углу:

— Можете взглянуть, если хотите, пока я приготовлюсь.

Вопреки здравому смыслу Логан направился к стоявшим в углу каталкам. Чем ближе он подходил, тем сильнее воняло горелым мясом и топленым жиром. Один из мешков для трупов аккуратно сложили вчетверо; получившийся пакет был перевязан серебристой упаковочной лентой и вполне подходил для девятимесячного ребенка. Глубоко вдохнув, Логан выбрал один из мешков, постоял, не двигаясь, в пропахшей антисептиком комнате, размышляя, зачем оно ему надо, и потянул молнию вниз. От лица почти ничего не осталось: носа и глаз не было, вместо зубов желто-коричневые осколки, проглядывавшие сквозь обугленную черную кожу. Рот раскрыт в последнем безмолвном крике. Логан посмотрел, подавил рвоту и задернул молнию. Судорожно вздрагивая, вернулся к секционному столу.

— Здорово, правда? — спросил доктор Фрейзер, улыбаясь из-под хирургической маски. — Я занимался одним из них, когда их только привезли: хрустящие снаружи и сырые внутри. У моей жены барбекю так всегда получается.

Логан закрыл глаза и попытался об этом не думать.

— Может быть, их лучше поместить в холодильник?

Доктор Фрейзер кивнул:

— Да, только подъемник сломался, а сам я не могу: спина болит. Брайан уберет их, когда вернется.

Упомянутый Брайан — старший лаборант морга при отделении анатомической патологии — появился ровно в восемь утра, вместе с прокурором, помощником прокурора, полицейским фотографом и патологоанатомом-наблюдателем, чтобы иметь полную уверенность в том, что доктор Фрейзер не облажается на вскрытии и не испортит им обвинение. Это был бледный, как мертвец, мужчина с глазами протухшей рыбы и приблизительно таким же рукопожатием. Помощником прокурора была та же женщина, что приезжала на место преступления ранним утром. Свежачок, года два как с юридического факультета, и очень активно продвигается по карьерной лестнице. Она напялила на себя костюм хирурга, который обычно надевают на операцию, включая маску и шапочку, и ее глаза сияли от восторга и ужаса. Логан почему-то был абсолютно уверен, что это ее первое настоящее вскрытие.

— Все готовы? — спросил доктор Фрейзер, когда они влезли в белые защитные комбинезоны, чтобы предотвратить трупное заражение.

— Э-э… прежде, чем мы начнем, — сказала новенькая девочка и посмотрела на босса. — Я бы хотела знать, где находится одежда жертвы и была ли она исследована?

Логан покачал головой:

— На месте преступления она была голой. Никаких признаков одежды. Двое моих полицейских прочесали всю улицу, и все прилегающие тоже.

Она нахмурилась.

— Значит, тот, кто убил ее, снял с нее одежду, — сказала она, не замечая, как Логан и доктор Фрейзер обменялись страдальческими взглядами. — Она была изнасилована? Есть какие-нибудь признаки недавнего полового акта?

Доктор Фрейзер скорчил кислую мину, и Логан мог с уверенностью сказать, что он подбирает подходящие выражения, чтобы предложить ей заткнуться и убираться куда подальше.

— Мы еще не зашли так далеко, но, поскольку она занималась проституцией, я буду весьма удивлен, если мы не найдем свидетельства, что она недавно с кем-то перепихнулась. — Он велел Брайану включить запись. — Итак, если вы все удобно устроились, мы начинаем.

Логан старался не слишком внимательно наблюдать, как доктор Фрейзер заканчивает внешний осмотр и начинает работать ножом, не смотреть на то, как чьи-то внутренности в четыре приема вытягивают наружу и начинают в них шарить — от этого его желудок просто переворачивался. Судя по всему, желудок заместителя прокурора тоже танцевал отчаянный аутопсический танец. Ее глаза стали водянисто-розовыми, и вся краска сошла с той части лица, которая виднелась между хирургической маской и шапочкой. Приятно видеть, что не с ним одним такое случается.

Когда наконец все кончилось и мозг Рози плавал в сосуде с формалином, доктор Фрейзер велел Брайану остановить запись и поставить чайник. Наступило время чая и научных комментариев.

Они стояли в небольшом кабинете, ждали, когда закипит чайник, и слушали, как доктор Фрейзер переводит с медицинского на английский. Рози Вильямс забили до смерти: раздели, били кулаками, пинали, потом прыгали на ней и, наконец, задушили. Конечно, не обязательно именно в такой последовательности.

— Но, — заключил доктор, — она умерла не от удушения руками. Было проткнуто левое легкое, ребро повредило вену, и она практически захлебнулась собственной кровью. И даже если бы не это, через какое-то время другие травмы все равно привели бы к летальному исходу. Да, и еще — она была беременна. Около восьми недель.

У заместителя прокурора заработал пейджер; разразившись тихими потоками аристократической брани, она взглянула на него, потом достала из кармана мобильный телефон. Сигнала не было, и она вышла из комнаты. Поскольку ее начальница ушла, свежеиспеченная заместительница решила взять командование на себя:

— Нужно взять образцы для анализа ДНК у плода: мы должны установить связь между смертью и отцом ребенка. — У нее под носом больше не проводилась демонстрация мясницкого мастерства, и она стала более уверена в себе. Сняла хирургический костюм и осталась в строгом черном костюме и практичных ботинках. Ее длинные волосы цвета прокисшего пива были завиты на концах, личико хорошенькое, этакая длинноносая соседская девчонка, а россыпь веснушек говорила о том, что недавно она была на солнце. — Как насчет того, что это жертва сексуальной агрессии?