Меридон, или Сны о другой жизни - [17]

— О чем ты мечтаешь, лежа в постели, Меридон? — Джек накрыл мои пальцы своей ладонью. — Может быть, о том, кто снимет с тебя эти смешные брюки и станет говорить, как ты прекрасна? Может быть, ты мечтаешь о чистой постели и теплой комнате, где я буду с тобой? О чем ты думаешь?

Я высвободила пальцы и взглянула ему прямо в глаза.

— Нет, — спокойно ответила я. — Я мечтаю совсем о другом. Во всяком случае, не о тебе.

Его лицо потемнело от обиды.

— Ты всегда говоришь это мне, — пожаловался он. — Ни одна девушка не обижала меня так, как ты.

— Вот и ступай к ним, — посоветовала я. — Со мной ты зря тратишь время.

Он повернулся на каблуках и резко отошел от меня. Он не вернулся обратно в освещенный фургон, и, когда я пошла отнести лошадям сено, я наткнулась на него. Он стоял, прислонившись к стене, и о чем-то думал.

— Ты очень холодная девушка, Меридон, — с укором сказал он. — Ты никогда никому не улыбнешься, правда? Ты не любишь, когда к тебе прикасаются. Тебе даже не нравится, когда на тебя смотрят, так ведь?

Это была правда. Я терпеть не могла, когда ко мне прикасались, чужие руки всегда мне казались липкими и грязными.

— Ты прав, Джек, — согласилась я. — Ты нравишься мне, но я никогда не захочу тебя, да и никого другого, мне кажется. Так что не обижайся, пожалуйста.

Данди уже лежала в кровати, что-то тихо напевая и по обыкновению расчесывая волосы. Я забралась в свою кровать и сразу заснула. Я даже не проснулась, когда утром фургон тронулся и мы отправились на зимнюю стоянку в Уорминстер.

Среди ночи мы сделали привал. Я выскользнула из кровати, чтобы дать овса лошадям и потом свести их к реке напиться. Маленькие пони нервничали в темноте, и один из них сильно наступил мне на ногу.

Затем мы поужинали хлебом с молоком, не произнося ни слова. Мы все очень устали и давно заметили, что молчание во время пути лучший способ отдохнуть.

— Сара, — вдруг прошептала Данди в темноте. — Ты не боишься, что Роберт может и нас так когда-нибудь оставить?

Я помолчала минутку. В глубине души я была уверена, что он может оставить не только нас с Данди, но и Джека, своего собственного сына, если это потребуется. Но мне не хотелось расстраивать Данди раньше времени.

— Не думаю, что он бросит нас на дороге, — тихо сказала я. — Но все-таки не серди его, хорошо?

Данди легко вздохнула. Ее страх прошел, как только она высказала его мне.

— Я смогу справиться с ним, — заносчиво пробормотала она. — Он такой же человек, как и все другие.

Я слышала, как заскрипела ее кровать, когда она повернулась к стене, и вскоре Данди заснула. Но мне не спалось. Закинув руки за голову, я слушала стук дождя по крыше. Он сотней тоненьких голосков предупреждал меня, что Данди ошибается, что ей не удастся справиться с Робертом, как с другими.

Я вздрогнула и натянула одеяло повыше к подбородку. Единственное спасение для Данди и меня — это убежать от этой жизни, убежать подальше от ярмарок и шарлатанов. Убежать в ту жизнь, где лошади нужны для скачек, собаки — для охоты, где в клетках поют канарейки и где целый день можно разговаривать и шить, читать и петь.

Я знала, что такая жизнь есть, я только не знала, как туда попасть. Только одно могло спасти нас обеих от опасностей — это Вайд.

Я знала, это мой дом.

Я знала, это наше спасение.

Правда, я понятия не имела, где это. Но однажды я найду его, я была уверена в этом. И я спасу Данди.

Я повернулась на бок и заснула.

ГЛАВА 5

Уорминстер понравился мне с первого взгляда. Его главная улица, вымощенная серым камнем, с тремя или четырьмя магазинами и двумя хорошими гостиницами, произвела на меня хорошее впечатление. Городок выглядел таким спокойным, будто здесь никогда ничего не происходит. Я была довольна, что мы проведем в этом тихом месте зиму. Похоже было, что Данди не найдет здесь особого применения своим талантам по выуживанию монет из карманов пожилых джентльменов, — и я была этому очень рада.

Я наклонилась вперед, чтобы разглядеть все получше, Роберт улыбнулся моему нетерпению и гордо произнес:

— Это здесь.

Слева от нас я увидела хороший каменный дом с двумя окнами внизу и одним — на втором этаже, с черепичной крышей, маленьким огородом перед домом и выгонами для лошадей.

— О господи! — воскликнула потрясенная Данди, когда фургон остановился около огромной конюшни.

— Вы удивлены, маленькая мисс Данди, — удовлетворенно улыбнулся Роберт. — При всем вашем воображении вы не предполагали, что я являюсь домовладельцем в довольно большом торговом городе. Представьте себе. Я имею право голосовать, и все такое.

Мы с Данди вышли, и я немедля направилась к пони и стала отвязывать их. Роберт кивнул мне.

— У меня здесь превосходная конюшня, — похвастался он. — Лошади вполне могут провести там всю зиму. И для каждой есть отдельное стойло. Неплохо, правда?

— Неплохо, — согласилась я.

Казалось действительно чудом, что человек тяжким трудом выбрался из нищеты к такому богатству. И я стала уважать Роберта еще больше, видя, что он мог расстаться с таким комфортом и странствовать все изнурительное лето, работая каждый день.

Дверь дома отворилась, на пороге появилась пожилая седая женщина в нарядном переднике и присела в реверансе перед Робертом. Так, будто он был джентльменом.