Меняя историю в мире Звездных войн. Том 1 - [25]

— Я пришел за вольной для мальчика по условию договора, — сказал Куай-Гон.

— Ты играл нечестно джедай! Но так и быть на забирай чего уж тут. Я тогда тебя обманул и все поставил на нашего Эни, — буркнул Уотто. — Я не в обиде.

Куай-Гон слегка поклонился. Если бы оба не были так заняты, то, наверное, заметили бы странную колючую металлическую сферу, что зависла в воздухе, нацелив на них объектив.

* * *

Понадобилось еще много времени, чтобы опустела Большая арена. Зрители разошлись по кабакам и кантонам праздновать выигрыш или заливать горечь поражения. Кто-то отправился в ущелье собирать обломки болида Себульбы — на сувениры. Сам Себульба явился, хромая на правую лапу, буркнул что-то в адрес Энакина и ушел, его больше никто не видел. Машины, или то, что от них осталось, растащили по боксам. Завтра ими займутся механики. Гонщики подошли поздравить нового чемпиона, обсудили между собой, негласно приняв и его в свое общество, подробности гонки, помянули недобрым словом Себульбу, пожалели о Хаббе Кии и разошлись. Энакин решил не спешить. В голове у него еще ревели моторы, а стоило закрыть глаза, как назад уносилась пустыня, ущелье и скалы, размазываясь в желто-бурые полосы.

Как хорошо, что болид практически не поврежден. Нужно лишь подправить стабилизаторы, заглушку и перебрать левый двигатель. Ну, и обновить краску. Но это — потом.

Он поднял голову и улыбнулся Куай-Гону. Видишь, все получилось, хотел сказать он. Теперь у тебя все будет в порядке. Обещаю. Но оказалось, что язык едва поворачивается, так он устал. Рыцарь опустился рядом с ним на колени. Энакину нравилось, когда тот так делает, потому что тогда их лица оказывались на одном уровне: общаться было очень удобно. А если его сейчас еще и обнимут, он вообще окажется наверху блаженства. Мама, например, обнимает совсем не так, с мамой он — будто младенец, а Куай-Гон просто кладет свои тяжелые сильные руки на плечи, словно равному.

— Досталось тебе сегодня, — негромко сказал джедай, и мальчишка зажмурился от удовольствия, как детеныш маркота, почувствовав на плечах знакомую тяжесть. — Но ты все сделал как надо.

Он стер с лица Энакина грязь. И опять, подумал мальчишка. Если бы это сделала мама, он почувствовал бы себя редкостно глупо и попытался сбежать, он же не маленький, в конце-то концов!

— Ну вот, — заметил Куай-Гон. — Совсем как новый. Можно идти к нашим женщинам.

И пригладил Энакину растрепанную шевелюру. А пока они этим занимались женщины сами пришли к ним. И тут уж не удалось избежать ни объятий, ни поцелуев. На радостях часть их досталась Куай-Гону. Тот мужественно перенес женский восторг, так что Энакин тоже решил потерпеть, только изредка морщил облупленный веснушчатый нос.

— Мы обязаны тебе, Эни, — улыбнулась ему Падме, и это была самая замечательная вещь, которая случилась за сегодняшнее утро.

Мама в очередной раз чмокнула его в щеку.

— Ма-ам!

— Ты замечательный, Эни, — сказала она. — Ты вернул надежду тем, кто отчаялся. Я очень тобой горжусь.

И снова чмокнула. Энакин сморщил нос.

— Ну, ма-ам…

Тут и я решил подойти, пока его совсем не затискали как котенка.

— Поздравляю Эни, ты поверил в собственные силы, но не увлекся и победил. Возьми этот комлинк в подарок. Это лучшее, что я тут смог найти. В добавок к этому у него на счету уже лежит твоя часть от моей ставки на тебя. И запомни тут не было подачек. Ты всего добился сам. Мы все были только рядом и поддерживали тебя, чем могли. -

Потом тихо на ухо продолжил: — Теперь вы оба полностью свободны и только вам решать как дальше жить и чем заняться. — Потом я обнял его, слегка похлопав по спине при этом подлечивая Силой и пошел собираться в путь.

* * *

Оби-Ван выскочил из корабля, едва они показались из-за бархана.

— Я беспокоился, — сконфуженно признал он, забыв поздороваться и с трудом удерживаясь от порыва кинуться учителю на шею.

Куай-Гон помог Падме спешиться. Девчонка пробормотала слова благодарности и нога за ногу побрела к кораблю. Ее здорово укачало. Навстречу ей выскочили механики, пришедшие в экстаз при виде генератора. За механиками появился Панака и еще одна служанка. Просто целая делегация. Какое-то время джедаи наблюдали за разгрузкой. Потом Куай-Гон устало водрузился в седло.

— Я отлучусь, — сказал он и добавил, заметив, как помрачнел ученик: — Скоро вернусь. Просто одно незаконченное дело.

Можно было бы соврать, что ему надо вернуть животных, но Оби-Ван смотрел на него слишком встревожено.

— Дело? — эхом откликнулся падаван.

Он хмурил брови.

— Я ненадолго…

Оби-Ван наконец успокоился и даже позволил себе улыбнуться.

— Учитель, почему я чувствую, что с нами еще кто-то полетит? — спросил он.

Куай-Гон посмотрел на механиков. Те были слишком заняты.

— Мальчик и его мать, — поправил он ученика. — Только благодаря этому мальчику мы получили запчасти. И это его кровь ты проверял вчера ночью.

Высоко в небе, незаметный в солнечном мареве, над кораблем висел робот-разведчик.

* * *

Энакин шел домой вместе с мамой, Руденом с дроидами и Ц-ЗПО и думал о том, что все-таки здорово было натянуть Себульбе нос, теперь-то он перестанет так важно раздуваться при каждой встрече, правда, задирать и дразнить едва ли станет меньше. А когда протолкавшийся сквозь толпу Куай-Гон вытащил его из болида и поднял над толпой, усадив себе на плечо, Энакин в конце концов понял, что победил. Почти. Но восторг проходил, и появлялись мысли, что теперь рыцарь сможет починить свой корабль, а значит, вскоре с Руденом улетит с Татуина. А вместе с ним улетит Падме. Она поцеловала его на прощание, а он стоял и молчал, точно дроид без вокодера, потому что больше всего на свете хотел попросить их остаться. А потом они уехали к своему кораблю, им нужно было увезти генератор, и он хотел сказать, что сам все починит, он хорошо умеет чинить, хотя это и означало, что они отправятся в путь еще раньше. Но мама сказала, что он никуда не пойдет, разве что домой, а когда тебе девять лет, с родителями не спорят, даже если ты только что выиграл гонку Боонта Ив.