Меня нет - [78]

— Но-но! Я бы попросил! Тем более что у евреев национальность по материнской линии передаётся. А не по отцовской. Вот так-то!

Савелий на это ничего не сказал. Ему было холодно и зябко.

Весь мир, размышлял он, это большой замёрзший унитаз. Вроде и можно его разогреть, сделать лучше, а времени всё равно нет, и приходится спешить, подталкиваемый в спину необходимостью, только для того, чтобы получить свежую порцию боли, холода и мучений. И никак иначе.

Время ползло неспешно, подкармливая нетерпение. Сегодня человек на лодке должен доставить сразу два чемоданчика, и друзьям придётся пробираться в город разными путями. Так сказать, стремиться каждому к своему Счастью.

— Все чего-то тырят. Везде, — продолжал разглагольствовать Гриша, закуривая по новой. — С работы, со стройки, из магазина. Отовсюду тащат. Кажется, что это плохо. А задумаешься: а как иначе-то? Жить-то как? На что?

— Чего это ты вдруг? — хмуро спросил Савелий.

— А грешно потому что! Не смейся. Сам знаю, что ещё не раз приду сюда. Прибегу. Перетащу. И получу за это плату. Потому, что семья. Потому, что нечего жрать. Потому, что иначе в петлю. Хоть вой. А всё равно что-то душит и гнобит.

— Постарайся об этом не думать.

— Я стараюсь, — пожаловался Гриша. — Не получается! А знаешь…

— Тс! Кажись, плывёт.

— Где?

Действительно, скоро к двум курьерам приблизилась лодка, и коренастый лодочник спросил:

— Как рыбалка?

— Как в жопе палка! — хором выдали новый пароль друзья.

— Тише, придурки! — шикнул на них лаборант и бросил на берег заветные пластиковые чемоданчики. Сразу развернул лодку и погрёб обратно, недовольно глядя на оставшихся на берегу людей.

Кейсы тут же были спрятаны в сумки. Друзья встали, отряхнулись и неспешно направились к болотистой низине. Макс бежал рядом, виляя хвостом и высунув язык.

— Ну что? — спросил Гриша, остановившись на краю поля. — Увидимся в городе.

— Да, давай. Удачи тебе.

— И тебе.

Они разошлись, не глядя друг на друга. Савелий хмуро брёл знакомой дорогой. Рядом послушно семенил пёс. Хотелось поскорее сделать дело, вернуться домой и упасть на кровать. Вот только получится ли уснуть? Так бывает: вроде вырубает тебя, и ты спешишь домой, мечтаешь, грезишь о том, как придёшь, завалишься и тут же уснёшь. А когда всё-таки приходишь домой и ложишься спать, сон не идёт, и голова чугунная. Лежишь как дурак. Может, сегодня будет иначе?..

Где-то в стороне внезапно вспыхнул свет. В той стороне, куда ушёл Гришка. Савелий тут же рухнул куда-то в кусты, попав лицом в паутину, и затаился, оглядывая окрестности.

— Макс! Сюда! Лежать! Лежать, я сказал! Замри!

Псу не сиделось на месте, он рвался туда, где был Гришка. Чувствовал беду. Со своего места Савелий смог различить вдалеке человеческую фигуру, застывшую в свете трёх бьющих с высоты прожекторов. Натовские беспилотники чётко зафиксировали цель. Бежать бесполезно. Через пару минут здесь будет патрульный джип.

— Слышишь? — донёсся издалека громкий голос Гришки. — Семья! Не оставь! Слышишь?

Савелий понял, чего хотел от него друг. Но ответить не мог. Он видел, как, перемешивая грязь колёсами, к Грише подъехала машина. Как двое дюжих парней заломили нарушителю руки и потащили к джипу.

Савелий сжал кулаки в бессильной ярости. А что он мог сделать? Вмешаться? Устроить драку? Попытаться вызволить лучшего друга? Бесполезно!

Джип развернулся, сверкнув фарами, и медленно потащился в сторону города. Беспилотники ещё повисели немного и разлетелись по разным направлениям. Савелий остался лежать, пытаясь задавить душившее его отчаяние. Какой смысл искать себе оправдание, если всё уже случилось? Если ничего не изменить?

А что же дальше? Гришка его не выдаст, не тот человек. Он просил позаботиться о семье. Если натовцы не будут следить за его домом, то это возможно. Да и зачем им следить?

Из памяти всплыли Гришкины слова:

«Вот этот человек — мой самый лучший друг. Суперский мужик! Я его тридцать лет знаю».

— Да дерьмо я, а не человек! — дрожащим голосом воскликнул Савелий, поднимаясь с земли. — Жил, как дерьмо, и помру так же.

Он поймал взгляд Макса, спокойный, разумный, сочувствующий.

— Пойдём, мальчик. Уж ты-то меня не бросишь? Не предашь? Ты же хороший…

Они благополучно проникли в город и добрались до заветного дома. Только там их уже ждали. И отнюдь не те, кого Савелий рассчитывал встретить.

Он вовремя заметил людей, следивших из темноты за домом. Развернулся и незамеченным поспешил прочь.

Сходили за деньгами, называется. Просто отлично прогулялись, твою мать!

Савелий попетлял по переулкам и вышел к неширокому дворику, откуда просматривался его собственный дом. Огляделся внимательно, выглядывая из-за угла и не спеша выходить на простор. Сегодня не было облаков. Светила полная луна, и темнота оставалась прозрачной.

— Сидеть, — приказал человек собаке. — Замри. Жди, пока я не вернусь. Понял?

Макс, естественно, не ответил. Савелий оставил рядом с ним сумку, а сам медленно пошёл к своему подъезду. Навстречу неизбежности. Есть ли там кто? Или нет? Ну, а куда деваться, если так подумать? Если его там не ждут, тогда всё хорошо. А если ждут… Что ж, пусть так. Только собаку жалко. Выживет ли один на улице? Не дай Бог ещё бросится выручать хозяина. Получит пулю в живот.