Менты не ангелы, но... - [80]

— Что же тут нормального? Дела волокитишь, приостанавливаешь, в суд не направляешь! По Китайцеву уже срок подошел, по Волобуеву пять дней осталось. А еще двадцать восемь дел лежат без движения! Это нормально, по-твоему?!

— Китайцева я закончила, сегодня составлю обвинительное, подошью, и завтра уйдет… — начала оправдываться подчиненная. — И по Волобуеву осталось только экспертизу получить и допросить двух свидетелей, за пять дней все успею…

— Последнего момента ждать не надо! Хочешь оправдательный приговор получить? Почему ты никогда ничего не успеваешь?

— Вы ведь знаете, то дежурства, то…

— Пьянки-гулянки. Да?

Она молчала.

— Вот с Сытниковым ты все успеваешь. И даже сделать ему минет успеваешь, а вот делать работу, за которую получаешь деньги, не успеваешь. Так получается?

— Я после того случая с ним больше не имею никаких дел.

— А что так?

— Да пошел он…

— Ладно, не о нем речь! Вот смотри — из прокуратуры представление на тебя пришло!

Шабанов осторожно, за уголок, поднял листок бумаги, будто он был пропитан контактным ядом.

— Низкое качество следствия, волокита… Зам прокурора требует принятия мер.

— Ой, вот я попала! — Ефанова опустила голову и принялась носком туфли чертить на полу какой-то иероглиф.

Выглядело это как-то неестественно. Шабанов понял, что сейчас она не живет, а играет роль испуганной и покорной сотрудницы, которая полностью отдается на волю начальника.

— Что мне с тобой делать? Что мне отвечать прокурору, как ты думаешь?

— Я не знаю…

— То ты не знаешь, это ты не умеешь. А я сижу здесь с утра до ночи, вас прикрываю, нервы на взводе… Минеты ты хоть хорошо делаешь, а?

Невидимый иероглиф стал замысловатей. Ефанова бросила на начальника быстрый взгляд исподлобья.

— Это все умеют…

— Ну, и хорошо. Тогда пойди, запри дверь. Мне тоже иногда нужно расслабиться…

Она щелкнула замком, подошла и привычно опустилась на корточки. Шабанов вжикнул «молнией», она ловко нырнула прохладной ладошкой внутрь и привычно извлекла то, что требуется. Рот у нее был влажный и жадный.

— Давай, давай… Вот так… Хорошо…

Ефанова сначала чуть стеснялась, а потом вошла во вкус, и стало ясно, что она мастер этого дела.

Шабанов растекся в своем кресле. Он смотрел, как двигается ее голова, поглаживал туго стянутые волосы и чувствовал себя наверху блаженства. Все кончилось быстро: он заурчал и исторг порцию белка, которая была тут же проглочена. Еще несколько успокаивающих движений — и они разъединились. Тыльной стороной ладони она вытерла губы и, как ни в чем не бывало, поднялась и вернулась на прежнее место перед столом начальника. Потом, вспомнив, быстро отперла дверь.

— Молодец, хорошо сняла стресс, — сказал Шабанов. — Не ожидал, что ты так умеешь.

— А что, другие не умеют?

Шабанов промолчал. Хвастать ему было нечем. Когда-то, в медовый месяц, Светлана пыталась исполнять такой номер, но без особого успеха. И еще была одна проба, с женой обвиняемого, но она и приблизиться не могла к сегодняшнему эксперименту. Конечно, Ангелина показала высший пилотаж! С ней никто не сравнится! Она профессионалка и может высосать даже спинной мозг, но это очень дорого стоит. А тут и бесплатно, и не сходя с рабочего места…

— Другие тоже умеют, но хуже, — наконец, придумал он обтекаемый ответ.

Ефанова польщенно улыбнулась. Недаром психологи говорят, что подчиненных надо чаще хвалить.

— Ладно, иди, работай.

— А объяснение писать?

— Пока не надо, я сам отпишусь.

— Спасибо.

— Смотри, чтобы больше таких представлений не было. Ты меня поняла?

— Поняла. Я буду стараться.

— Да, ты премию последний раз когда получала?

Ефанова развела руками.

— Вообще никогда…

Теперь улыбнулся Шабанов.

— Это несправедливо. Получишь квартальную премию, ты ее заслужила.

— Вот за это спасибо, — обрадовалась она.

— Только смотри у меня, чтобы никому ни слова.

— Я что, совсем дура?

Дверь за Ефановой закрылась. Шабанов развалился в своем кресле. От плохого настроения не осталось и следа. Он чувствовал себя могущественным и великим. Причем это ощущение ему лично ничего не стоило…

Посидев полчаса в приятной расслабленности, Шабанов подготовил ответ в прокуратуру: написал, что представление рассмотрено на оперативном совещании следственного отдела, следователю Ефановой объявлено устное замечание. При повторении подобных нарушений будут приняты более строгие меры. Инцидент был исчерпан.

* * *

— Извините, товарищ майор, но оснований для прекращения дела я не нашел, — сказал Толчков. Его щеки раскраснелись больше обычного. Дело Ларионова он держал в руках. Оно заметно распухло.

— По оперативным данным, Ларионов является членом грачевской ОПГ. Ранее он привлекался к ответственности несколько раз, но дела разваливались…

— Кем разваливались?! — рявкнул Шабанов. — На кого ты намекаешь?!

— Ни на кого, товарищ майор, — испуганно залопотал следователь. — Просто я допросил охрану клуба «Мед», и мне назвали тех, в кого он стрелял. Это члены Центровой ОПГ Муха, Боксер и Сапог. Сапог ранен в ногу, лежит дома. В общем, это дело можно довести до суда…

— До какого суда! Кто тебе говорил хоть слово про суд? Я приказал прекратить дело!

Молодой человек опустил голову и смотрел в пол. Теперь у него покраснели даже уши.