Ментовская бригада - [8]

Ахметов на мгновение задумался, сидел минуту-другую, прикрыв ладонью глаза. В отличие от Мальцева, ему не нужно было притворяться, и Власов ждал, пока краевед-общественник выложит необходимую информацию.

— Припоминаю, — сказал наконец Ахметов. — Мне позвонил из столицы один приятель. Такой бойкий, но очень легкомысленный коммерсант, авантюрист. Это сейчас все более-менее по местам расставлено, а в те времена как было? Купи-продай, найди-укради, возьми-не верни.

— Фамилия? — Власов приготовился записывать.

Ахметов достал записную книжку и стал ее осторожно перелистывать. Она явно была заведена в незапамятные времена. Страницы вываливались из рассохшейся склейки. Некоторые из них были исписаны вдоль и поперек, какие-то строчки жирно вычеркнуты. Очевидно, эти знакомые ветерана органов уже отошли в мир иной.

Ахметов поймал взгляд Власова и понимающе усмехнулся.

— Моя база данных, — сказал он гордо. — Хотел было новую завести, но представил, сколько переписывать придется, и рукой махнул. С этой вернее.

— А если в электронном виде? — машинально спросил Власов. — Это ведь и удобнее, и надежнее.

— Тоже есть, и постоянно пополняется, — заверил его Ахметов. — Но эта всегда со мной. Вот, нашел! Черемшанов Борис Борисович. Да вы наверняка его знаете. Фигура заметная.

Ахметов имел в виду здешнего коммерсанта, который, как по лезвию ножа, прошел сквозь эпоху коммерческих палаток и банковских махинаций, вполне легализовался и даже претендовал на одну из главных ролей в политической жизни округа.

— Хорошо, я с ним побеседую, — пообещал майор. — А скажите-ка мне, этот самый Черемшанов позвонил вам только для того, чтобы сказать, что Пепел жив, или речь шла о чем-то еще? Не припомните, как вообще тогда строился разговор?

Ахметов снова задумался. Майор терпеливо ждал. Он был уверен, что краевед все вспомнит.

— Он позвонил мне, чтобы узнать, как обстоят дела с аукционами по муниципальной собственности, — медленно сказал Ахметов, выуживая из памяти дела давно минувших дней. — То ли на помещение клуба он зарился, то ли на цех заброшенный, что на окраине. Сказал, что это Пепла, мол, интересует. Так он же помер, говорю я ему. А тот мне в ответ, что поговаривают, мол, будто он всех надул, а сам слинял в теплые края.

— И про Южную Америку он вам сказал?

Ахметов усмехнулся.

— Южную Америку я уже сам приплел, чисто для красного словца. В разговоре никакой конкретики не было. Но эта информация позже ни разу не подтвердилась. Вот я и решил, что это пустая выдумка. Тем паче что от Черемшанова много непроверенной инфы тогда шло. Такой-то точно губернатором будет, вопрос по нему давно решен. Этого снимут, а того посадят. А на деле — ничего подобного. Я ведь точность ценю превыше всего, Иван Георгиевич, в нашем деле это первая добродетель.

«А сам по пьянке болтаешь лишнего в редакции, — хотел было добавить Власов. — Рюмку тебе, что ли, за это штрафную налили? Или деньгами взял? Один сболтнул, другой в номер поставил, вот вам и вся наша независимая пресса во всей красе».

— Ты вот что, краевед наш незаменимый, — напомнил Власов при расставании. — Об этом разговоре не распространяйся, сам копать не вздумай ни под каким видом. Просто забудь, и все!

— Так я газеты местные читаю, — с невинным видом сказал Ахметов. — Там про кладбище странный материал был. Видели, наверное?

— Видел, конечно, поэтому и спрашиваю. Кого же еще, как не тебя. Ну ладно, до встречи. Помалкивай!

Проводив Ахметова, Власов вернулся в кабинет и задумался. Черемшанова нужно было найти, но его телефон не отвечал.

«Наверняка тот сейчас за границей и сменил симку, — рассуждал майор. — Хотя не исключено, конечно, что это был пустой треп. Тогда мы в худшем случае просто потеряем время. А вот если это правда, то в наших краях скоро очень многое может измениться».

Глава 2 Государство — это мы

Расклад сил в разных регионах нашей страны формируется в силу исторически сложившихся обстоятельств. Где-то центральной фигурой является владелец крупного комбината, на котором завязана вся экономика области. Он совершенно обоснованно может диктовать свои условия не только местному, но и федеральному руководству. В другом месте тон задает сельскохозяйственное лобби, если эта территория кормит своим урожаем несколько дотационных регионов.

А вот Радловский район представлял собой уникальное место именно благодаря своему географическому положению. Дело в том, что область, субъектом которой он являлся, граничила с Московской. До столицы отсюда добраться можно было в два раза быстрее, чем до центра губернии. Земли, некогда захудалые, превратились в роскошные частные владения. Самые настоящие мини-города вырастали как грибы после дождя. Специально обученные люди, занимающие соответствующие должности, с утра до вечера ломали головы над тем, как назвать новые улицы в только что образованных поселениях.

Радловский район в постсоветскую эпоху знавал разные времена. Хаотическая застройка резко затормозилась после дефолта, приключившегося в 1998 году. Недостроенные особняки мрачно смотрели в небо наспех покрытыми крышами, а на воротах роскошных витых заборов в течение нескольких лет пестрели таблички «Продается». Второй этап стагнации пришелся на общемировой кризис, но продлился от силы год-полтора.