Ментальные ловушки - [44]
Конечно, мы можем предпочесть выяснять, который час, или реконструировать прошлое, или вспомнить имена гномов - вместо наблюдения за течением мыслей. Но предположим, что мы вовсе не хотим считать гномов - мы действительно хотим наблюдать за мыслью. Предположим, что нам совершенно ясно, что лучше вообще отказаться от затеи с гномами. Однако, единожды начав этот «гномовский» проект, мы ощущаем, что просто должны довести его до конца. Вспомнив пять имен, мы вряд ли сумеем вернуться к нашему упражнению, не восстановив в памяти имена оставшихся двух гномов. Иначе говоря, нам трудно не упорствовать. Мы-то намеревались просто сидеть и просматривать как в кино прихотливое течение наших мыслей, а вместо этого упорно перебираем в уме весь набор возможных имен персонажей диснеевского фильма.
Предметы и темы, на которых мы застреваем, наблюдая течение мысли, не всегда безоговорочно бессмысленны. Нередко мы начинаем думать о проблемах, имеющих существенное значение для нашей жизни, несмотря на то что эти проблемы можно было бы спокойно отложить до тех пор, пока не кончится сеанс наблюдения за мыслью. В данном случае мы попадаем в ловушку опережения. Мы выделяем для себя время, когда предполагаем заниматься только наблюдением за своими мыслями, и ничем другим; стираем с ментальной доски записи обо всех насущных и горящих делах; еще раз убеждаемся, что ни одна из наших жизненных проблем не пострадает от задержки в четверть часа, - и затем мы начинаем. Но очень скоро одна из этих будущих проблем завладевает нашим вниманием. Мы принимаемся думать об ужине, который предстоит приготовить сегодня, или о рабочих делах, с которыми нам придется столкнуться в течение месяца, или о прекрасном отпуске, в который мы когда-нибудь все-таки выберемся. У нас нет ни малейшего сомнения относительно того, что мы ничего не выигрываем, занимаясь всеми этими проблемами сейчас, посреди нашего упражнения, а не пятнадцатью минутами позже. И тем не менее мы делаем это.
В приведенных выше примерах упорства и опережения содержание нашего оказавшегося в западне мышления неотличимо от того, что можно наблюдать ежедневно. Единственная разница в том, что сейчас мы скорее способны увидеть ловушку - уже хотя бы потому, что ничем другим не заняты. Теперь мы натуралисты, укрывшиеся в кустах с биноклем в руках. Если мы будем ждать с надлежащим терпением, то все ловушки повседневной жизни рано или поздно появятся. Мы будем упорствовать, опережать события, погружаться в реверсию, вспоминая прошлые неудачи, формулировать свое отношение к делам, не имеющим к нам никакого отношения, бешено ускоряться, торопясь сделать выводы, которые совершенно не требуют такой спешки… В повседневной жизни на бегу нам удается разве что боковым зрением заметить всех этих диковинных зверей - потому что у нас всегда есть более важные задачи. Но когда мы занимаемся наблюдением за мыслью, то можем неспешно и внимательно изучать их удивительные характеры.
Но эти обитатели повседневной жизни - не единственные существа, с которыми мы сталкиваемся при наблюдении за мыслью. Они составляют первый и наиболее очевидный круг загнанного в западню мышления. Как только мы осознаем их присутствие, то обычно начинаем предпринимать хитроумные маневры для того, чтобы избавиться от них. Наши попытки освободиться из западни и вернуться к наблюдению за мыслью практически всегда приводят к появлению более тонких разновидностей каждой из этих ловушек. Дело кончается тем, что мы выскакиваем из одной западни, с тем чтобы тут же попасть в другую и так без конца. Эта цепь может начаться с любой уже знакомой нам по обыденной жизни ловушки. Проиллюстрируем сказанное на примере. Предположим, что мы сели понаблюдать за течением наших мыслей - и тут поймали себя на том, что упорно пытаемся добить до конца список диснеевских гномов.
Поняв, что попали в ловушку упорства, мы можем начать жаловаться на нашу неспособность как следует проделать упражнение по наблюдению за мыслями. «Ну вот, опять я все испортил!» Естественно, слова, что мы все испортили, не исправляют ошибки и не выводят нас на путь, с которого мы сбились. Расстраиваясь по поводу события, которое осталось в необратимом прошлом, мы лишь меняем одну ловушку на другую, упорство - на реверсию. Вместо того чтобы без всякой пользы составлять список гномов, теперь мы предаемся бесполезным мыслям о том, что размышляли без всякой пользы! Когда же мы осознаем, что реверсивные идеи тоже не вернули нас к начатому упражнению, - наблюдению за мыслью - мы реверсируем к той же самой реверсии: «Ну вот, я все испортил прежде - и снова испортил все еще раз!» Теперь мы оказываемся в ситуации бесконечной регрессии, в которой каждое восклицание о прошлой неудаче заставляет нас причитать: «Я снова все испортил - и еще раз, и еще!…» Единственный выход из этого лабиринта - забросить эту тему вообще, то есть позволить очередной замеченной нами неудаче уйти в прошлое без наших комментариев.
Есть и иной (или дополнительный) вариант: мы можем пытаться удерживаться в русле наблюдения за мыслью, постоянно напоминая себе о том, что мы делаем. «Я наблюдаю за течением мыслей - только за течением мыслей - и больше ничего». Мы словно пытаемся удержать любые мешающие нам идеи и размышления на расстоянии, напоминая себе, чем мы хотели бы сейчас заниматься. Но говоря себе, что мы наблюдаем за мыслью, мы не наблюдаем за мыслью. Мы занимаемся формулированием. Однако себя нетрудно обмануть. После нескольких моментов удачного наблюдения за мыслью мы можем сказать себе: «А, вот теперь я действительно делаю это!» - даже не осознавая, что мы прекратили делать то, что делали, как только у нас появилась эта мысль Как только мы осознаем, что попались в тонко расставленную ловушку формулирования, мы снова делаем первый шаг к бесконечной регрессии, думая: «Это формулирование» - словно назвав имя зверя, мы заставляем его исчезнуть. Естественно, констатация формулирования - это снова формулирование. «Это было формулирование - и это тоже… и это…»
Книга является первым в России историческим очерком трансперсонального проекта в российской культуре. Авторы книги, доктор психологических наук, профессор Владимир Козлов и кандидат философских наук Владимир Майков, проанализировали эволюцию трансперсональной идеи в контексте истории психологии, философии, антропологии и духовных традиций.Во втором томе исследуется русская трансперсональная традиция и выявляются общие характерные особенности трансперсональной парадигмы в России и трансперсонального мировоззрения нашего народа и великих российских мыслителей.
Осознаваемое сновидение есть сновидение, в котором спящий во время сна осознает, что видит сон. В таком сновидении спящий, достигая полной ясности сознания, с абсолютной уверенностью понимает, что все зримое и ощущаемое — сон, и эта необычная убежденность дает такой уровень свободы и личной силы, который недостижим в обычном сне. Эта книга уже является классическим произведением в области изучения сновидений и, наверное, еще долго будет оставаться одним из главных руководств для тех, кто следует по пути самопознания.
Жизнь – это наша марафонская дистанция. Если терять силы на стрессах и неприятностях, то едва ли мы доживем до достойного финиша. Успешный человек отличается от неуспешного не тем, что не падает, а тем, что умеет подниматься. Мудрый от обывателя отличается не тем, что не реагирует на стрессы и неприятности, а тем, что эта реакция скорее философская, чем злобная или страдальческая. Страхи, трудные люди, обиды, неуверенность, потери были и будут всегда. Вопрос только в том, управляют они нами или мы учимся управлять ими.Эта книга о том, как приобрести эти бесценные навыки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Название этой книги говорит само за себя — «Как стать успешной стервой, которой все завидуют». Замечали ли вы, что «серую мышку» никто никогда стервой не назовет? А если женщина, наоборот, активно борется за «место под солнцем» и за свой «кусочек счастья» — пожалуйста, готов ярлык: стерва. Может быть, это слово имеет позитивный смысл?Автор полагает, что это безусловно так. Ведь основные черты характера стервы — самостоятельность, прагматичность, высокая адаптивность и беспощадность к себе. Стерва принимает важные решения сама, не перекладывая ответственность на чужие плечи.
Тебе не позволяли хотеть самому? Ты все время жил чужой волей, и поэтому ты сейчас уже не хочешь ничего? Ты разучился хотеть? Боишься выбирать и тебе уже проще жить, как все, и тихо все это ненавидеть?.. Но есть другое предложение: начинать жить снова, потому что сегодня – это не жизнь, а жить все равно хочется, и жизнь стоит того, чтобы ее прожить полной грудью, со всей скоростью! Начинается такая жизнь непросто. Она начинается с детства, а детство – с игры в «Хочу» и «Не хочу». И протестов против того, что «Надо».Эта книга о том, как научиться видеть завтра и сделать свою жизнь радостной!