Мент, меч и муж - [49]

– А я дядьку снова видел, – отдышавшись, сообщил ребенок.

Настроение вмиг испортилось.

– Где? – Судя по беззаботности тона любимого супруга, он хоть сейчас готов вскочить и помчаться на задержание. В рубахе и портах.

И при мече, естественно.

Айсуо высунул нос из стенки, быстро и чуточку виновато мне улыбнулся и спрятался обратно. Мол, я здесь, в курсе происходящего и тоже способен на подвиги во имя и во славу. Если прикажете. А если не прикажете – значит, не способен.

Мои мужчины…

– В яблочном саду. Дядька мне кивнул. Я сказал Нен-Квеку, он полез через стенку, а дядька сбежал.

Ящер хмуро кивнул:

– Льез с Р’аном. Мн’огго врьеменьи заньялло.

Действительно, не с нянькой же оставлять малыша! Корова толстая… Все-таки надо уволить.

– Нен, а ты его можешь описать? – серьезно спросил муж.

– Ньет, – неохотно ответил кехчи. – Тольк’о со спьинны. В’ыссок’й, одьет сскромно, к’ак раб’отньик, но бьез гильд… гильдьесских зн’ков. Ор’ужья нье вьидьел.

Что, естественно, не означает отсутствия этого самого оружия. По мнению Нен-Квека, без колюще-режуще-стреляющих предметов ходят только психи и самоубийцы.

В мирном ли Дойл-Нариже, в военном ли походе – без разницы.

– Так, – сквозь зубы выдохнул Роннен. Даже ребенок притих. Осознав степень воздействия на любимую семью, муж криво улыбнулся. – Пора с этим разбираться. И я разберусь.

Интересно, воздух похолодал или сквознячок по комнате пробежал? Давно пора ремонтировать казармы.

Роннен тем временем извлек Риана из-под одеяла и спросил, не желает ли сын покататься? Сын желал. Боевой жеребец из дорогого супруга вышел – одно загляденье, о чем я не преминула сообщить. На меня тут же предприняли кавалерийскую атаку. Пришлось спасаться бегством.

Из здания стражи ребенка сегодня не выпустят, мужу еще страдать и мучиться с ткачами и плотниками, посему стоит быстренько умыться, сбегать домой, поменять одежду – и вперед, на исполнение служебных обязанностей.

Сегодня у меня в планах допрос подруженек Юляшки Мехмовой.

Таиллии Креж дома не оказалось. Ее отец на меня зыркнул, буркнул что-то вроде: «Нескоро будет» – и захлопнул дверь. Ну-ну. С чего бы семейству Креж не любить скромного консультанта по немагическим способам убийств? Я сурово пресекла ехидную мыслишку: «Не с чего, а за сколько?» – и пошла искать Юницу Лиеву.

Улыбчивая женщина с сеточкой морщин вокруг глаз крикнула: «Дочка, тебя!» – и с огорода прибежала румяная крепкая девица – копия матери, только молодая. Сразу захотелось расслабиться, глядя в эти смеющиеся глаза, поболтать о чем-нибудь приятном… Юница потащила меня в светелку, налила чаю и поглядела честно-пречестно. Все профессиональные инстинкты разом встрепенулись. Стало немного стыдно: может, хороший человек, а я опять напраслину возвожу! Ладно, если что, потом извинюсь. Про себя.

Допили чай, болтая об уродившейся в этом году пшенице и разбойниках в окрестностях Дойл-Нарижа. Насчет последнего Юница волновалась особо: ее жених уехал закупать зерно, естественно, с крупной суммой в кармане. Пришлось успокаивать. Обычные сплетни, возникают каждый год с регулярностью, достойной намного лучшего применения. То ли действительно Роннена так глупо подсиживают, то ли просто народу нужно языки почесать. Хотя первое отнюдь не исключает второго.

Трепотня о женихах позволила плавно свернуть на Витека Кнеля.

Юницу передернуло.

– Жуть какая, до сих пор в голове не укладывается! А уж Юляшка-то переживает – спасу нет. Прямо исстрадалась, бедная!

Издевается? Вряд ли, или уж совсем искусная актриса. Просто существуют на белом свете такие девочки, готовые посочувствовать всем и каждому, светлые и… чистые, наверное. К ним не пристает жизненная муть, их любят дети, старушки на завалинке и окрестные птицы, а очередь из женихов иногда перегораживает улицу. При этом сами Юницы не догадываются, что остальные люди не без греха. Иногда до смерти и не узнают о злобе и зависти.

С подобными девочками очень трудно работать. Они спасут незнакомого человека, накормят, обогреют – а озверевшая стража тем временем с ног собьется, пытаясь отыскать серийного убийцу, который сейчас благодарно глядит на спасительницу да уписывает пироги с капустой. Они солгут в глаза – из лучших побуждений, ведь подруженька ни в чем не виновата, это ее оговорили, обстоятельства так сложились, Луна не в той фазе, черная кошка дорогу перебежала… Они верят тому, кто первый наврет с три короба, пытаясь укрыть свои неблаговидные делишки, и переубедить их почти невозможно. Разве что тоже пригнать вагон и маленькую тележку «фактов собственного сочинения», как говаривал один знакомый следак из прокуратуры.

– Исстрадалась, – кивнула я. – Смотреть больно. И есть же в мире изверги, которым чужую жизнь забрать не совестно!

– Боги их накажут, – убежденно заявила Юница.

– До богов далеко… Мой муж, начальник городской стражи, лично занимается расследованием. Думаю, он убийцу найдет. И тогда уже за все с него спросим!

Когда-то, очень-очень давно, я стеснялась нести пафосный бред в массы. С тех пор Нен-Квек выпил много пива, а правоохранительные органы поймали уйму преступников, еще большее количество упустив. Свидетелю нужно говорить то, что свидетель хочет услышать. Тогда он в ответ скажет то, что позарез нужно услышать тебе.