Мент, меч и муж - [39]

Я послушно кивала. Затем пришел черед подпруг, и мои мозги обогатились новой бесценной информацией: никогда не пролезать под шеей жеребца, а ежели седлаешь кобылу – то можно, но только с «добронравной». На ум сразу пришли сводки по «аморальному» отделу, хотя Роннен имел в виду очевидно не то. Великое искусство затягивания подпруг мне тоже предстояло освоить, причем в ближайшем будущем: «И не забудь хлопнуть лошадь по животу, иначе хитрая бестия надувается, чтобы посвободней сидело!» На первый раз гуру Крим все-таки сделал работу сам – на глазок. Я обязалась сообщить, удобно ли ногам.

Словно хоть чему-то может быть удобно, когда лошадь трогается с места!

Так или иначе, седло находилось там, где ему положено быть, и приспело время садиться в него. С виду все тоже очень просто: подошел слева, ногу в стремя, руки на гриве, подтянулся, ногу перебросил – вуаля! Ну-ка, Яночка, теперь ты! Яночка храбро подошла (слева, как учили), сунула ногу в стремя…

– Не ту, дура!

– Хамек, не оскорбляй даму! И впрямь, Иана, не ту…

Ладно. Действительно, глупо вышло. Ну-ка, еще раз. Поводья в левой руке, ею же ухватиться за гриву, нужную ногу в стремя…

Кобылища (сволочь! зараза!) шумно вздохнула и сделала пару шагов вперед. Я запрыгала за ней, вслух костеря ее по лошадиной маме и не заботясь, как выгляжу в глазах окружающих. Тем более все и так ясно: громкий хохот спугнул с деревьев и крыши конюшен стаю ворон.

– Стремя неправильно опущено, – скрывая веселье за деловой озабоченностью, сообщил Роннен, – давай подправим. А потом…

Знаю, знаю. Потом я должна буду регулировать себе все самостоятельно. Уж не ты ли, разлюбезный лорд, стремена укоротил, в воспитательных целях?

Яна, стоп. Не время продумывать теорию мирового заговора.

На третьей попытке седло покорилось воле бесстрашной наездницы. Роннен запрыгнул на свою кобылу (эх, когда-нибудь и я так научусь…), остальные ждали только нас. Кавалькада выехала на улицу.

Суть правильной посадки, как просветил меня заботливый лорд Крим, состоит в том, чтобы не мешать лошади двигаться. Тогда, дескать, и всаднику будет удобно. Ну да, ну да. Нет, я слыхала анекдоты, почему у кавалеристов красиво развернутые плечи (и кривые ноги), но как-то на практике проверять не рвалась. Теперь убедилась: первая часть шуточек точно правдива. Вначале Роннен пытался уговорить меня правильно сидеть, затем достал хлыст.

Ехали, как я уже сказала, шагом. Поэтому и только поэтому меня не учили такой загадочной вещи, как «облегчаться». Под правую и под левую ногу лошади. Попеременно. Оставим в стороне пошлые намеки, однако… это я вещи должна буду из седла выкидывать? Или раскачиваться?

Не важно. Проблем хватает и без того. Удержаться в седле, не сгорбиться (а то хлыстом!), научиться управлять бешеным транспортным средством, которому, похоже, по фигу, что делает дурной человек там, наверху. Не заорать от боли в затекших ногах. Не дергать за поводья попусту, они не… «Молчать! Хамек, пришибу скотину!» – «Простите, мой лорд!» Не сползать влево – и чего меня туда тянет? А, ну да, от Роннена подальше.

Айсуо летел рядом, виновато на меня поглядывая. Завидовала я ему по-черному. Хочу летать, не хочу верхом… Но смущался малыш по другой причине. Это он показал отряду заброшенный старый тракт, по которому мы нынче и тряслись. Как подумаю, что потом еще и «немного срезать по лесу, там овражек есть»…

– Привал, – Роннен вздохнул и начал учить меня правильно сваливаться… пардон, слезать с лошади.

Естественно, такими темпами мы до трактира добрались уже под вечер, когда солнце собиралось на боковую. В принципе, как раз переход сделали, только не верховой, а упряжный. Старая дорога была, если верить Айсуо, малость покороче, но проложил ее прежний мирньерд для своих военных целей, а пожелания крестьянства учитывать не стал. В результате нынче все пользовались другим трактом – пусть более путаным, зато пролегавшим мимо большинства сел.

Удобства, кстати, действительно обнаружились во дворе – забегаловка оправдывала название. Так что шуточку я озвучила и насладилась дружным ржачем – для разнообразия, одобрительным. Вот и отлично. Раз уж мне предстоит вписываться в крепкий мужской коллектив, то во избежание проблем стоит изображать «своего парня».

Проблемы все равно возникнут, но лучше свести их к минимуму.

Возле несчастных «Удобств» к отряду присоединилась колоритная парочка – мужик с бельмом на глазу и угрюмый подросток, у которого ярко-красные уши, казалось, хлопают на ветру, будто две одноместные палатки. Это и есть «лучшие люди»? А где третий?

– Джуран в трактире, – буркнул бельмастый, словно подслушав мои мысли. – Приглядывает, значь. Чтоб, значь, не убегли без нас куды. Ежли сбегнут, знак подаст, значь.

Роннен кивнул. Ох уж эти достойные воители! Они просто трепетали, предвкушая хорошую драку.

– Девка, значь, нонеча с нами? – внимательно оглядел меня здоровым глазом мужик.

– В трактир она не пойдет. – Казалось, лорд Крим созерцает неведомые дали. И почему я увидала предупреждение в его позе и услыхала в голосе? Правильный ответ: потому что умная. И в трактир действительно не пойду. Только мне сейчас драться, честное слово! Ну, если только сидя, неспешно… можно с помощью языка. А иными способами – увольте. Минут двадцать как с кобылы слезла, а все еще хожу враскоряку.