Menschen und Leidenschaften (Люди и страсти) - [19]

Как подумать, что эта ничтожная вещь победит во мне силу творческой жизни? что белый порошок превратит в пыль мое тело, уничтожит создание бога?.. Но если он точно всеведущ, зачем не препятствует ужасному преступлению, самоубийству; зачем не удержал удары людей от моего сердца?.. зачем хотел он моего рожденья, зная про мою гибель?.. где его воля, когда по моему хотенью я могу умереть или жить?.. о! человек, несчастное, брошенное созданье… он сотворен слабым; его доводит судьба до крайности… и сама его наказывает; животные бессловесные счастливей нас: они не различают ни добра, ни зла; они не имеют вечности; они могут… о! если б я мог уничтожить себя! но нет! да! нет! душа моя погибла. Я стою перед творцом моим. Сердце мое не трепещет… я молился… не было спасенья; я страдал… ничто не могло его тронуть!.. (Сыпет порошок в стакан.) О! я умру, об смерти моей, верно, больше будут радоваться, нежели о рожденьи моем. Отец меня отвергнул, проклял мою душу – и должен этого дожидаться. (Молчание небольшое.) Природа подобна печи, откуда вылетают искры. Когда дерево сожжено, печь гаснет. Так природа сокрушится, когда мера различных мук человеческих исполнится. Всё исчезнет. Печь производит искры: природа – людей, одних глупее, других умнее. Одни много делают шуму в мире, другие неизвестны; так искры не равны меж собой. Но все они равно погаснут без следа, им последуют другие без больших последствий, как подобные им. Когда огонь истощится, то соберут весь пепел и выбросят вон… так с нами, бедными людьми; всё равно, страдал ли я, веселился ли – всё умру. Не останется у меня никакого воспоминания о прошедшем. Безумцы! безумцы мы!.. желаем жить… как будто два, три года что-нибудь значат в бездне, поглотившей века; как будто отечество или мир стоит наших забот, тщетных как жизнь. Счастлив умерший в такое время, когда ему нечего забывать: он не знает этих свинцовых минут безвестности… счастлив, кто, чувствуя тягость бытия, имеет довольно силы, чтоб прервать его. Прощай, мой отец, мы никогда не увидимся… не от тебя я умру… ты только помог мне образумиться… Ах! и она… эти прекрасные, обманчивые черты – потеряют свою привлекательность, кто б поверил? Мне их жалко. О! Скоро… скоро… вы все пройдете как тени… (Берет стакан и пьет, тут вздрагивает.) За здоровье ваше… Меня утешает мысль: все люди погибнут… глупо было бы желать быть исключену из этого числа. Но… зачем холод бежит по моим жилам, зачем я дрожу… еще не время… погоди… погоди, адское чудовище… еще четверть часа, смерть – и я твой!.. (Садится в кресла – небольшое молчание.)

Явление 10

(Любовь и Элиза входят в разговоре. Юрий, видя их, вскакивает и отходит в сторону. В комнате темно.)

Элиза. Что тебе сказал Заруцкий, отчего его не было в саду… что это всё значит?.. твое беспокойствие не к добру, ma chère.[11] Ты от меня бегаешь – и верно чего-нибудь ищешь.

Любовь. Не видала ли ты, где Юрий…

Элиза. На что тебе его…

Любовь. Ах! сестрица! ты всему виною. Они хотели стреляться… Заруцкий меня на коленах просил, чтоб я тебя привела для свиданья. Юрий видел и принял совсем иначе… О! я несчастная девушка!.. он меня оставил, он думает, что я изменила ему… он не хочет даже выслушать меня. – О! если б он знал… если б он видел мои слезы!..

Юрий(в сторону). И я только теперь это слышу!.. безумец я!

Элиза. Чего же ты теперь хочешь, ma soeur?[12]

Любовь. Дядюшка его проклял… он в отчаяньи… верно понапрасну; бог его за меня наказал. Я хочу его сыскать… хочу утешить Юрия… Ах! сестрица, сестрица! если б он видел мои слезы… но… он меня любит, в нем еще есть жалость… о если б он знал, что происходит в моем сердце.

(Юрий в это время подходит и отходит в нерешимости.)

Любовь. Я его утешу, пойду к его отцу. На коленах выпрошу прощенье… или умру… я боюсь… О! где б мне его найти… одна моя любовь может его утешить… он всеми так жестоко покинут!..

Юрий(в отчаяньи). Злодей! самоубийца!..

Элиза. Что это?

Любовь(бросается). Юрий! Юрий, он здесь… (Юрий встает.) Как бледен… какой страдальческий взгляд!

Юрий. Ты меня любишь… а я всегда любил тебя…

Любовь(рыдает у него на шее). Люблю ли я тебя?.. благодарю небо!.. наконец я счастлива… друг мой… друг мой… я тебе всегда была верна…

Юрий. Да! да! – это мое последнее утешение.

Любовь(всё еще на груди его). Тебя все покинули.

Юрий. Ты ошибаешься! я всех покидаю… ты этого не знала?

(Любовь подымается и смотрит с удивлением.)

Я еду в далекий, бесконечный путь…

Любовь. Что это? – ты едешь…

Юрий. Мы никогда, никогда не увидимся…

Любовь. Если не здесь, то на том свете…

Юрий. Друг мой! нет другого света… есть хаос… он поглощает племена… и мы в нем исчезнем… мы никогда не увидимся… разные дороги… все к ничтожеству… Прощай! мы никогда не увидимся… нет рая – нет ада… люди брошенные бесприютные созданья.

Любовь. О всемогучий! что сделалось с ним… он не знает, что говорит…

Юрий(смотрит на нее пристально). Как ты прекрасна в эту минуту… вот последнее удовольствие мое… оно велико… я согласен… Нет, не потревожу… это нежное выражение глаз, эти полуоткрытые уста… не стану говорить ей… не хочу видеть ее в ужасе… ах!.. но нет, пусть она узнает. Что мне? я умру!.. пусть всё откроется… если б был здесь мой отец… как насладился б он видом моих предсмертных судорог…