Менестрель - [7]

Мой дедушка был одним из тех, кто знал правду о нашем прошлом, но он был стар, его мало кто слушал. Люди думали, что старик выжил из ума и придумывает всякие небылицы. Но это, конечно же, было не так. Сначала он хотел передать знания своему сыну, моему отцу, однако ничего не вышло -- они всегда не очень хорошо ладили, и когда дед решил раскрыть ему тайны, отец высмеял его. Тогда дед стал рассчитывать на меня. Я вырос на его рассказах о прошлом мире. Буквально, насквозь пропитано ими мое сознание. И я был не один такой. Вскоре после смерти деда собрались "хранители истории". Мы должны были рассказать все это людям, предотвратить столь плачевный исход человеческой цивилизации, дать понять, что это последний шанс и им нельзя пренебречь. Но ничего не вышло. Одного за другим нас вылавливали по всему миру. Раз за разом приходили письма о казни того или иного "хранителя". Вот и меня поймали. Нет, я не последний, и, в общем-то, не все кончено, но...

По рассказам очевидцев

-- Вот такая дура прямо с неба свалилась! -- мужик развел руки в стороны, показывая размеры "дуры". -- Вся дымится, местами тлеет. Ну, так я фуфайку накинул, подбегаю, поднимаю эту штукенцию, а под ней... ельфы! Чесслово, не вру! Фиолетовые такие, с ушами, в одеже добротной, да она вся прожженная. Только сумка у мальчишки темненького, как новенькая! Я эту сумку, уж не судите строго -- думал, что померли мальчишки, -- хвать, а темненький в нее как вцепится! Глазами своими -- зырк! Мне аж дурно сделалось! На ноги поднялся, шатается, как Ваныч после попойки, и говорит такой: "Ну, все, приплыли!" и в лужу -- плюх! Ноги, видать, не удержали. Я мальчишек в дом оттащил -- не оставлять же помирать.

-- Да брешешь ты, пропойца старый! Опять надрался в хлам, вот и мерещатся всякие ельфы, хех, фиолетовые! -- Седоволосый старик стер с усов капельки пива.

-- Ну и не верь! Да только я в тот день ни капли не выпил! Вот! -- мужик поднялся с потертой скамьи и широким шагом направился к выходу из кабака.

По моим личным записям

Я очнулся от того, что кто-то ткнул меня в бок. Болело все. Казалось, что на мне не осталось ни одного живого места. Кое-как я разлепил припухшие глаза...

-- К-кто вы?!

Передо мной стоял среднего роста человек, с взлохмаченными, довольно коротко остриженными черными волосами и в потрепанной, прожженной одежде, очень похожей на... одежду принца?

-- Господин Морев?

-- Так-то да.

Он хитро улыбнулся и жестом приказал мне сесть. Едва я принял вертикальное положение, он поднес к моему лицу какую-то узкую вещь.

-- Так, а теперь не дергайся, а то криво получится...

-- Что?! Что вы собрались не делать? Не трогайте мои волосы! -- я отпрянул в сторону от зловеще поблескивающего ножа.

-- Это приказ, Конрад, -- холодно проговорил господин.

-- Это нарушение вековых традиций и законов нашего государства! Нас же казнят! -- голос перешел на визг; я резко отодвинулся от принца и упал с кровати, на которой очнулся.

Насчет казни я, конечно, преувеличил -- за нарушение этой традиции сейчас даже штрафа не полагалось. Принц выругался и, спрятав нож в голенище сапога, пострадавшего от сырости и явно чем-то подпаленного, прошел к грубо сколоченному столику с натертой до блеска металлической тарелкой вместо зеркала.

-- Хозяйка этого дома любезно позволила нам использовать ее белила...

-- Зачем?

Скользнув по мне презрительным взглядом, он отвернулся и продолжил замазывать белилами свое лицо. Я, конечно, понимаю, что это необходимая конспирация, если мы не хотим, чтобы нас нашли в ближайшее время. Но вот только... я хочу этого. Хочу, чтобы нас нашли, вернули во дворец. И не хочу находиться среди этих невежественных животных, в которых вновь деградировали люди внешнего мира!

Рядом со мной приземлился ворох ткани и жестяная баночка белил сверху.

-- Я отправляюсь на торговую площадь и надеюсь в ближайшее время увидеть там и тебя. Советую тебе принарядиться, если не хочешь загреметь на костер -- местные власти плохо относятся к магии в целом и магическим существам, в частности. -- поправив слишком широкую, холщовую рубашку, Его Высочество взял в руки чудом не пострадавшую лютню и подошел к двери. -- Во дворе есть бочка с водой. Холодной, правда, но это лучше, чем ничего.

Дверь скрипнула, выпуская наружу фигуру, в которой мало что осталось от принца. Заиграла приторная мелодия, собирая за собой любопытный народ. Таково начало истории менестреля. История, которая, наверняка, не утихнет даже спустя столетия. Но сейчас об этом рано говорить.

Из дневника принца Морева

Конрад -- кретин! Он же должен понимать, что мы выделяемся из толпы и привлекаем много ненужного внимания! И ведь понимает! Так в чем же дело? Может, он просто не хочет мне помогать? Так зачем поперся?!

-- Дяденька, -- маленькая девочка дернула меня за рукав, заставляя повернуться к ней лицом, -- а почему вы перестали играть?

-- А? Прости, просто задумался, -- потрепав девочку по светлым волосам, я вновь ударил по струнам лютни.

Наигрывая простой мотив, я вел за собой заинтересованную группу зевак по извилистым улочкам. Судя по внешнему виду, это был совсем небольшой, провинциальный городок, который от деревни отличал только возвышающийся над домами мрачный замок, подобный тем, что строили древние люди. Сами улицы были засыпаны щебнем, плотно втоптанным в пыль. Под окнами даже у самого захудалого домишка располагались ухоженные клумбы... Немного печально, что даже этот маленький город на отшибе мира выглядит чище, чем некоторые столичные улицы на Острове.