Мемуары власовцев - [85]

Возвратясь в Берлин, мы принялись за работу.

Часть 4

Первые разочарования

Когда я в один из следующих дней пришел к Закутному, то он меня сразу огорошил сообщением, что он только что от Власова и от него узнал принятую — вернее сказать, навязываемую нам — схему рабочих взаимоотношений с немцами. Оказывается, все наши распоряжения и решения только тогда имеют законную силу, когда они одобрены соответствующими немецкими комиссарами (хотя такого наименования и не было de jure — de facto они выполняли их функции). Все управления и сколько-либо крупные учреждения имели своих эсэсовцев, которым мы должны были представлять наши планы. Комиссары связывались с соответствующими учреждениями и после консультации с ними говорили нам, приемлемо ли наше постановление или предложение либо нет.

Для моего медицинского управления был назначен д-р Ричардс — здоровенный верзила, к делам медицины имеющий весьма отдаленное отношение, по профессии агроном, сам являвшийся довольно крупным землевладельцем… «Вы хотите узнать, как живут и работают остовцы? Приезжайте ко мне на ферму — они там как сыр в масле катаются». Эти приглашения так и остались платоническими, поэтому все высказывания остаются на совести г-на Ричардса. По тому, как он тормозил все наши предложения, я не могу поверить его горячей любви к нашему брату.

Система комиссарства, даже и без того чтобы намеренно вредить, сама по себе неэкономична, потому что требует минимум удвоенных усилий. Но она имеет и плюсы — сразу проводится граница между «нами» и «ими» с ясным следствием недоверия одних к другим. Первым камнем преткновения явились штаты. Конечно, не из-за денег, никто о них не думал, тем более что деньги все равно имели весьма ничтожную ценность, а потому, что принятие в штат означало право жить вне лагеря и продовольственную карточку — такие блага для восточника получить иным путем было почти невозможно. Естественным нашим желанием было запроектировать штаты как можно большие, чтобы вытянуть из лагерей возможно большее число людей; задачей г-д Ричардсов было наши штаты возможно больше урезать. В последующем, после того как было заключено финансовое соглашение и нам выделили собственные деньги в виде займа, мы получили большую возможность привлекать людей к нашей работе.

Кроме штатной заградиловки немцы еще предложили нам принимать на работу только тех остовцев из лагерей, которые имели разрешение коменданта лагеря, и потребовали от имени Комитета направить в лагеря обращение не приезжать без вызова. Несмотря на все эти рогатки, нам по всем учреждениям Комитета, провинциальным агентурам и проч. (не считая военных и военизированных учреждений) удалось освободить от остовской судьбы по всей Германии свыше 25 000 человек (по ориентировочным данным Финансового управления). Конечно, далеко не все эти люди имели фиксированные должности, но достаточно и того, что они не обязаны были жить в лагере и носить значок остовца!

Как я уже указал в свое время, мы были завалены письмами с предложениями своих услуг при условии вызволения из лагеря и вызова на работу. Ввиду того, что мы не в силах были удовлетворить и малой доли всех просьб и не могли каждому письменно разъяснять истинное положение дел, у многих остовцев создалось впечатление, что мы являемся чуть ли не главным тормозом в деле их освобождения. Уже в начале декабря мы начали изредка получать письма, в которых нас обвиняли в том, что мы сами устроились на теплые места и забыли о том, чтобы помочь другим. Подобные письма были нам прочитаны на одном из заседаний президиума. Тяжелое и несправедливое обвинение, но что же делать, приходилось терпеть, ибо мы лишены были возможности сказать всю правду из боязни, что нам запретят и то небольшое доброе дело, которые мы в отношении освобождения остовцев делали.

Часть 5

Проблема остарбайтеров и крушение надежд на перерождение нацистов

Вся работа по улучшению положения и освобождению из рабства работников с Востока была возложена на главное гражданское управление и персонально на генерала Закутного. Ввиду того что я заведовал главным медицинским управлением, находившимся в подчинении у Закутного, я держал постоянную связь с ним и был все время в курсе дел. Первые шаги Закутного в упомянутом СС-управлении были с виду благоприятны. Наши предложения были необычайно скромны и сводились к следующим пунктам:

1) отмена значка «OST» для всех рабочих с Востока.

2) установление рабочего дня, одинакового с рабочим днем других национальностей.

3) приравнение в питании работников с Востока к рабочим европейских стран.

4) отмена всех ограничений для наших рабочих вне лагеря (как, например, запрещения посещать кино, театры, рестораны и т. д.).

5) улучшение медицинского обслуживания рабочих путем предоставления нам права организовывать собственные медицинские пункты.

6) разрешение нам иметь своих уполномоченных в центрах и агентов непосредственно в лагерях как для связи между остарбайтерами и немцами, так и для надзора за выполнением принятых постановлений.

7) разрешение нам проводить в лагерях курсы, собрания, лекции с различными культурно-просветительными целями.