Мемуары - [125]

Как правило, самые недостойные отличаются невероятным честолюбием и, не имея никакого отношения к добродетели, тем не менее желают получить вознаграждение, которое положено ей. От тех, кто писал об искусстве обманывать, мы узнаем, что для преуспеяния в нем необходимо порой быть правдивым, что и сделал этот негодяй, стараясь воплотить свой дурной замысел.

Плетя свой заговор, Люинь часто говорил Королеве, что многие склоняют Короля сбросить иго повиновения ей, но что не стоит придавать этому значения, поскольку его господин слишком доверяет своей матери. Он открыл ей, что г-н де Ледигьер предложил Королю свои услуги, чтобы освободить его от ее опеки, что означало преступить законы природного и христианского милосердия. Когда пошли слухи, что Король недоволен своей матерью, он явился к ней вместе с Тронсоном и Марсийаком, дабы уверить ее в противном, и заверил ее, что не предпримет ничего, не поставив ее в известность в самых мельчайших подробностях; в знак своей преданности он сказал, что привел с собой верных друзей, Тронсона и Марсийака, которые смогут упрекнуть его перед Богом и светом, если он нарушит слово.

Однако друзья Короля вовсе не пользовались доверием его матери. Один из них предал своего господина, а другой покрыл бесчестием свое имя ради обогащения; у первого на плече была отметина, свидетельствующая о совершенном предательстве¹⁵¹, а поведение сестер второго было явным доказательством его подлости.

Выбор Короля был столь нелепым, что Королева осознала суть происходящего и решила предупредить зло, отправившись в добровольную ссылку и оставив другим рычаги государственного управления.

Незадолго перед этим, не имея возможности довести до конца Мирандольский договор, как мы уже сказали об этом выше, она захотела добиться от Папы Павла V пожизненного права распоряжаться герцогством Феррарским, однако не успела, поскольку рвение, с которым маршал д’Анкр взялся за министров, ускорило его кончину, а также ее отстранение от дел королевства.

Еще до того, как мы узнали о желании Люиня навредить нам, мы стали предпринимать все меры предосторожности, дабы никто преждевременно не узнал о нашей отставке. Однако Люинь, бывший от природы очень робким и подозрительным — эти свойства натуры хорошо дополняют друг друга, — легко дал уговорить себя, что маршал злился на него.

В первую очередь он стал искать способы обезопасить себя от начавшейся бури. Он послал сказать маршалу, чтобы тот дал ему в жены одну из своих племянниц, которая жила во Флоренции; однако супруга маршала не согласилась на это, маршал же, зная по опыту, что спорить с ней означает попусту терять время, и не желая показать свою зависимость от нее, подал свой отказ как исходящий от него лично.

Получив отказ, де Люинь обратился к Барбену и, вероятно, просил у последнего через Марсийи в жены своему брату, г-ну де Бранту, одну из его племянниц; Барбен ответил, что не может дать за ней ничего в приданое, на что Люинь сообщил, что этого брака желает Король, а значит, сам позаботится о приданом. Барбен был не против, я тоже советовал ему согласиться; однако все уперлось в его нерешительность — он не мог отважиться на разговор с Королевой, уверенный, что маршал и его супруга не преминут воспользоваться случаем и найдут средство убедить Королеву, что Барбен обманывает ее. Думая, что он отвергнут всеми, он уверил себя, что все случившееся — это сигнал начала охоты на него и что Король желает того же.

Он вероломно преподнес Королю один из поступков Королевы, направленный как раз на благо Его Величества. В самом начале волнения принцев в Суассоне Королева отправила все силы, коими располагал Король, в окрестности этого города, и среди прочих — его гвардейцев и рейтаров; она поступила так, чтобы помешать суассонским мятежникам дойти до ворот Парижа и потревожить столицу; а также чтобы помешать принцам получить помощь извне, для чего королевская армия и осадила Суассон. Король, лишившись своей кавалерии, тем не менее продолжал ездить на охоту в леса под Парижем; Королева опасалась, что с ним может что-нибудь случиться, и остановила отряд рейтаров, отправлявшихся в действующую армию, чтобы вернуть их с целью охраны Короля и ее самой. Люинь воспользовался этим случаем, чтобы попытаться посеять в Короле недовольство к матери, отославшей его собственную охрану и заменившей ее своей собственной. Он добавил также, что маршал д’Анкр желал испытать в деле окружение Монсеньора и Господина Графа.

Король, уже давно неприязненно относившийся к маршалу д’Анкру, распорядился арестовать его. Люинь, который мог чувствовать себя уверенно только в случае смерти маршала и думая, что примирение между сыном и матерью — Королем и Королевой — легкодостижимо, поскольку обида не сильна, настаивал на убийстве маршала: Король соглашался на это только в том случае, если маршал окажет сопротивление.

Дабы выполнить задуманное, Люинь и его приспешники обратили свои взоры на барона де Витри, желая сделать его исполнителем их воли. С этой целью они добились того, что Король стал осыпать его милостями сверх меры, затем Люинь открыл де Витри, что Его Величество очень доверяет ему и желает, чтобы он служил ему так же преданно, как мог бы служить брат. В другой раз он сказал барону, что Король настолько ценит его, что считает его способным на великие деяния.