Мемуары разведчика - [25]

В связи с этим делом я был вызван к Шелленбергу, который, очевидно, хотел познакомиться с инициативным новичком. Он встретил меня словами: «Ах, вы — Фельфе, так вот вы какой».

В ходе разговора он без стеснения заявил мне, что в нашей работе не надо принимать в расчет идеологию. Засчитывается только успех. По его мнению, следовало больше действовать в открытую по этому принципу, ибо есть еще слишком много неспособных людей, которые плохую работу прикрывают идеологическими фразами. Только много позже я понял, что Шелленберг бесстыдно, походя выдал мне, новичку, карт-бланш на совершение преступлений. Подобные взгляды Шелленберга явились причиной того, что изучение идеологии противника не было включено в сферу деятельности его управления.

Осенью 1943 г. ко мне пришел сотрудник группы по США и Англии, с которым я до тех пор почти не поддерживал личного контакта. Правда, мы иногда помогали друг другу в оперативной работе, но это осуществлялось через переписку или по телефону. Я доставал ему из Швейцарии одежду и еще кое-какую экипировку для его агентов.

Но на этот раз мой коллега пришел ко мне лично и сказал, что нам надо переговорить с глазу на глаз. Он должен передать мне от имени Шелленберга его указание, начальник моей группы уже информирован. Но прежде чем он перейдет к существу дела, он должен предупредить, что вопрос имеет не просто высший гриф секретности, но еще более строгие ограничения. Говорить о нем можно только с сотрудниками, имеющими к нему непосредственное отношение, и не по телефону. Любая переписка по этому вопросу запрещена, чтобы технический персонал о нем ничего не знал.

После такого интригующего вступления мой собеседник положил на стол толстую папку и приступил к изложению своего таинственного дела. Уже в течение продолжительного времени с английских самолетов над территорией Германии сбрасывались фальшивые карточки на приобретение одежды и продовольствия. Тем самым английская секретная служба намеревалась внести дезорганизацию в снабжение гражданского населения пошивочными материалами, а также продовольствием и табаком. В этом для меня ничего нового не было, потому что о таких случаях упоминалось в сводках полиции, которые поступали к нам. В них же говорилось о наказании лиц, уличенных в попытках отоварить фальшивые карточки, вместо того чтобы сдать их в полицию.

То, что далее рассказал мой коллега, я также знал из полицейских сводок. Речь шла о появлении в Германии после высадки американцев в Южной Италии в сентябре 1943 г. писем с фальшивыми немецкими почтовыми марками. Новым для меня было лишь то, что англичане сбросили еще около Штутгарта почтовые марки, на которых вместо Гитлера был изображен Гиммлер.

Мой собеседник полностью согласился со мной, что эта акция никакой пользы нашему противнику не принесла, но, как мне показалось, что-то его все-таки смущало. Наконец я узнал, в чем дело. Какие-то умные головы в Берлине прониклись идеей предпринять нечто подобное против англичан. Коллега передал мне пачку различных английских почтовых марок, изготовленных вспомогательной технической службой нашего управления, подчеркнув при этом, что он является только исполнителем. Переданные им марки представляли собой в основном фальшивки английской долговременной серии с портретом короля Георга VI и на первый взгляд не вызывали сомнений. Но наряду с ними были и марки, посвященные встрече в верхах в Тегеране и в действительности не существовавшие, марка с портретом Сталина и марки долговременной серии с надпечаткой на оригинале, которые сразу же можно было определить как фальшивые, поскольку общеизвестно, что Главный почтамт Великобритании не выпускал марок с совместным изображением Сталина и Георга VI.

Образцом для этой фальшивки послужила марка, выпущенная по случаю коронации Георга VI, где он изображен вместе с королевой. На фальшивке королеву заменили изображением Сталина, а вместо даты коронации поставили дату Тегеранской конференции. Над головой короля было написано: «СССР», а Сталин смотрел на мир из-под надписи: «Британия». Корона между двумя головами в стилизованной форме изображала серп и молот, а вместо знака династии стояла пятиконечная советская звезда.

Марки долговременной серии с надпечаткой были сделаны так же неуклюже и сразу же выдавали место их происхождения. На них был изображен черный ящик с надпечаткой: «ликвидация империи», на каждой марке стояло наименование одной из потерянных Англией колоний, например Тринидад, Сингапур, Ямайка, Гонконг и т. д. Имелись марки с упоминанием первого дня вторжения англо-американских войск в Европу. Так, на некоторых марках тегеранской серии стоял поддельный штемпель какого-то лондонского почтового отделения с датой начала вторжения — 6.6. 1944 г.

После ознакомления с марками и соответствующих разъяснений мне было сказано, что моей задачей является сбыть эти марки в Швейцарии, то есть каким-то образом пустить их в оборот. На мой вопрос, как это мыслится и какая цель преследуется, мой коллега не смог дать ответа, который бы удовлетворил меня. Распространение марок должно якобы вызвать политические волнения и чувство неуверенности у противника — это все, что я смог узнать.