Мелодия на два голоса [сборник] - [58]
Викентьев, доверчиво жмурясь, намазал ломоть хлеба маслом, сверху наложил кружок колбасы и прикрыл бутерброд двумя дольками огурца. Он не стал сам есть, а протянул хлеб мастеру.
— Не хочется что-то, — сказал Николай Павлович. — Ешьте, ребята, а я, что ли, покурю.
— Надо кушать, — мягко вступился Егоров. — Ты, Палыч, стал никудышный едок, это плохо. Чего, может, хвораешь?
— Нет, — сказал мастер. — Жена утром перекормила.
— Я машину вчера купил, — сообщил Кирилл. — "Москвич" старенький.
— А я кооператив, — охотно пошутил Ваня Иванов, живший в коммунальной квартире.
— Правда купил. На нем и приехал.
— А я на такси прикатил, — сказал Ваня Иванов, — Гляжу, холодает. Чтобы не застудиться, сел в такси.
Кирилл специально приберег новость к обеду и теперь сам был не рад.
— Набьешь брюхо, пойдем, покажу, — сказал он Ване.
— Да мы верим, — успокоил его мастер. И он увидел, что действительно верят. Но никто не оторопел, никто не говорит каких-то особых слов, и лица спокойны, хотя и любопытны. Удивительно, что за народ. И родители тоже. Словно у всех у них давно есть машины. А ни у кого не было, у него одного.
— Ладно, — сказал Егоров, — после поедим. Айда, глянем, какая это у Воробья машина.
По дороге Аскольдыч в спешке рассказывал Кириллу, что вчера Нюся учудила номер, предложила ему, Аскольдычу, поселиться вместе, но покамест не расписываться. Видно, хочет проверить сперва. Аскольдыч полночи не спал, переживал, и во сне ему привиделась чертовщина, будто с того света к нему вернулась прежняя жена и тоже предлагает совместность, но только как раз с условием регистрации по закону.
— Я ей говорю, во сне то есть, — горячился Аскольдыч, — куда же по закону, когда нет такого закона — с помершими снова жить. А она говорит: нет такого закона, чтобы тебе с Нюсей сходиться… Страшно-то ведь как, Воробей!
— Ничего страшного, — злился Кирилл, — пить меньше надо.
— Ей-богу, не пил. В кино мы ходили, на "Гонщиков". Эй, брат, а там как раз про "Москвич" показывали. Хорошая машина, ничего не скажешь. Сколько отдал?
— Две тыщи.
— Таких цен нету.
— Есть, Аскольдыч.
Аскольдыч тут же передал Егорову и Ване Иванову, что Кирилл, видно, украл автомобиль, а не купил. И синяк ему милиционер наставил в погоне.
— Если впервой, то больше пяти лет не дадут, — обрадовался Ваня Иванов, — пять лет, червонный козырь, быстро пройдут. Вернешься еще молодой, зато при машине. Но машину суд конфискует. А ты ее в лесу зарой.
Возле машины на стоянке уже околачивался какой-то пацан и чертил по ней прутиком.
— Вот я тебе голову оторву, — заорал Кирилл, — тебе что, других машин нету?!
На самом деле, любопытно, как это мальчишка среди множества машин выбрал именно Кириллову. На крик прибрел старый Висасуалий. Степенный и трезвый, он поздоровался со всеми и отдельно пожал руки мастеру и Егорову. Висасуалий был один из тех, кто помнил Егорова во время войны.
— Чего у тебя тут шпана вертится? — обратился к нему недовольный Кирилл. — Спишь все. А надо сторожить.
— Это, значит, твоя машина? — догадался Висасуалий. — Где же ты такую рухлядь выглядел. Нашел, что ли, где?
— Отличный автомобиль, — сказал мастер. — Марка проверенная.
— Коробку заменю, — благодарный мастеру, объяснил Кирилл, — кое-что переделаю, подкрашу, тогда поглядим.
Ваня Иванов сел за руль, включил зажигание. Сделал широкий круг по стоянке, ловко лавируя среди "Волг", "Жигулей", мотоциклов. Никого не зацепил. Мастер протянул Кириллу ладонь.
— Поздравляю с покупкой. Только…
— Что — только?
— Да нет, ничего.
— Говори, Николай Павлович.
— Деформирован корпус, видишь, набок клонит.
— Да, я вижу.
Воробьев загрустил. Сейчас, глядя на плывущую косо машину, он видел ее глазами мастера. Невзрачный, обшарпанный, отживший лимузин, который бы под пресс надо. Среди шикарных современных автомобилей его "Москвич" был ублюдком. Алена в него и сесть не пожелает. Эта мысль пришла как короткое замыкание.
Ваня Иванов загнал машину на прежнее место.
— Нормально, — сказал он. — Вещь!
— Спасибо, — усмехнулся Кирилл.
Они еще постояли, покурили.
— От машин в Москве житья не стало, — пожаловался Аскольдыч. — Дышать нечем. Смог — по-научному.
— Да, — сказал Егоров. — Скоро как в Америке будет на улицах. Там пешком быстрее ходить. Пробки кругом, я читал. Одно спасение — жить в деревне.
Мастер прислушивался к своей печени. Днем она почти не беспокоила, лишь немного тяжелила бок, будто с той стороны у него в кармане лежал свинец. Днем печень отдыхала.
— Пойдем, — приказал мастер. — Кончился перерыв.
4
Вечером Кирилл позвонил из автомата. Алена сняла трубку и два раза сказала: "Я слушаю". Первый раз — весело, а второй — с раздражением в голосе.
— Алена, это я, привет! Ну, который у Белецкого… Кириллом еще меня зовут.
— Здравствуй, Кирилл, — сказала она.
— Как поживаешь, Алена?
Она фыркнула.
— Хорошо живу, спасибо.
— Ты прости, что утром не позвонил. Знаешь, работа, то да се. Машину вчера себе купил. Закрутился, одним словом.
— Кирилл, а тебе не надо показаться психиатру? Доктору, одним словом.
— Я по делу звоню, — сказал он, — с Белецким у меня блат. Если хочешь, он тебе за год вперед зачеты проставит. Только успевай открывать зачетку.
На московского архитектора «наезжает» бандитская группировка, его любимая подвергается жестокому и циничному надругательству…Исход этой неравной схватки непредсказуем, как непредсказуем весь ход событий в романах Анатолия Афанасьева.
Напряженный криминальный сюжет, изобилие драматических и любовных сцен, остроумная, часто на грани гротеска, манера изложения безусловно привлекут к супербестселлеру Анатолия Афанасьева внимание самых широких кругов читателей.
«Грешная женщина» — вторая часть самого «громкого» уголовного романа прошлого (1994) года «Первый визит сатаны». Писатель в этом произведении показал одну из болевых точек нашего смутного времени — криминализацию общественного сознания. Преступность как фон даже интимных, нежных человеческих отношений — удивительный феномен перехода к «рыночному раю». Изысканный, остроироничный стиль авторского изложения, напряженный драматический сюжет безусловно принесут «Грешной женщине» популярность среди наших читателей.
Современный мир в романах Анатолия Афанасьева — мир криминальных отношений, которые стали нормой жизни — жизни, где размыты границы порока и добродетели, верности и предательства, любви и кровавого преступления… «Первый визит сатаны» — роман писателя о зарождении московской мафии считается одним из лучших.
Сегодня Анатолий Афанасьев — один из самых популярных современных писателей… Его книги везут почитать на отдых куда-нибудь в Ниццу или на Багамы живые персонажи его писаний. Пресыщенные «новые русские», полеживая на золотистом песке, по-мазохистски читают о своих же дьявольских деяниях… Афанасьев любит гротеск, любит бурлеск с фантасмагорическими героями… Его поразительная ирония вызывает шок у читателя.В новом романе «Мимо денег» писатель вступает в битву с сатанинским укладом, вторгается в страшный и мерзкий мир, как в синильную кислоту, в которой невозможно уцелеть живому…
Молодая красивая женщина становится профессиональным убийцей на службе у московской мафии.Она безжалостна к своим жертвам, но ее настигает любовь…
В повестях калининского прозаика Юрия Козлова с художественной достоверностью прослеживается судьба героев с их детства до времени суровых испытаний в годы Великой Отечественной войны, когда они, еще не переступив порога юности, добиваются призыва в армию и достойно заменяют погибших на полях сражений отцов и старших братьев. Завершает книгу повесть «Из эвенкийской тетради», герои которой — все те же недавние молодые защитники Родины — приезжают с геологической экспедицией осваивать природные богатства сибирской тайги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В предлагаемую читателю книгу популярной эстонской писательницы Эмэ Бээкман включены три романа: «Глухие бубенцы», события которого происходят накануне освобождения Эстонии от гитлеровской оккупации, а также две антиутопии — роман «Шарманка» о нравственной требовательности в эпоху НТР и роман «Гонка», повествующий о возможных трагических последствиях бесконтрольного научно-технического прогресса в условиях буржуазной цивилизации.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.