Мелодия Бесконечности. Первый аккорд - [127]

— Кто тут шумит? — в дверях показалась мать-настоятельница.

— Простите, матушка, — поспешила извиниться Маргарита.

— Рада вас видеть, идемте со мной, — и они проследовали внутрь.

Когда дела в аббатстве были завершены, их путь лежал далее — мимо цветочного рынка в сторону Латинского квартала на холме Святой Женевьевы — святой покровительницы Парижа, где издавна находились школы, высшие учебные заведения и библиотеки. И уже издали стал заметен купол обсерватории легендарной Сорбонны. Неподалеку находится тот самый лицей Генриха IV, который в свое время окончили такие известные сыны Франции, как Виктор Гюго, Франсуа Миттеран, а неподалеку — церковь Святого Этьена, покровителя студентов.

— Вот, это и есть наш лицей, в который мы успешно перевелись почти в конце учебного года благодаря стараниям тётушки Даниэллы, — увлеченно рассказывала Маргарита, — В своё время его окончили великие деятели французской культуры и политики.

На улице имени Медичи в латинском квартале, где ударом кинжала фанатика-католика был убит Генрих IV, в саду Люксембургского дворца, построенного для его вдовы — второй его жены, Марии Медичи, на месте бывшей усадьбы, принадлежащей герцогам из рода Люксембургов, маленькая Аделин пускала кораблики в центральном фонтане для успокоения после такого волнительного мероприятия. Потом они ещё немного погуляли по парку, любуясь фонтаном Марии Медичи и кругом королев — скульптурной композицией королев Франции — и Маргарита ощущала свою сопричастность к каждой из этих фигур славного прошлого своей страны, осмотрели сам дворец и оригинал статуи свободы, которая была подарена французами Соединенным штатам Америки и стала символом надежды и свободы для новой — американской нации.

Когда они проходили мимо церкви Сен-Жермен де Пре…

И снова — отголоски прошлого…

В ночь на 24 августа 1572 года, между двумя и четырьмя часами утра зазвонили колокола Сен-Жерменской колокольни, которые поддержали все церкви католического Парижа. Это и был сигнал к началу массовой резни гугенотов.

В дома гугенотов, заранее отмеченные белыми крестами, врывались вооруженные католики и убивали всех, кто там находился, не щадя ни женщин, ни детей. Только в одном Париже погибло не менее двух тысяч человек.

Воды Сены стали красными, а камни мостовых — скользкими от рек пролитой крови, а воздухе витал запах самой смерти, и предсмертные крики тонули в колокольном звоне, который оглушительно раздавался в голове, грозя разломить черепную коробку.

Маргарита осела на землю, обхватив голову руками — неужели, это ни когда не закончится, и кошмар этот будет преследовать её всю жизнь?

— Марго, что с тобой? — с трудом, пошатываясь, она поднялась на ноги при поддержке мужа, — Всё в порядке?

— Ничего, я в норме. Это просто токсикоз, — она достала бутылку минеральной воды и сделала несколько глотков, — Сейчас всё пройдет.

Дальше — можно оценить очаровательный каламбур, что самый старый мост в Париже — Новый мост. Когда-то это было одно из самых опасных мест в городе, кишащее ворами и разбойниками, а днем его наводняли шарлатаны, певцы и фокусники.

Пройдя по нему попадаешь на остров Сите — с которого и начинался сам Париж — с легендарным героем книг и нашумевшего мюзикла, образцом пламенеющей готики — собором Нотр Дам, воздвигнутым в честь Девы Марии, со знаменитыми химерными скульптурами-горгульями и витражной розой — символом самой Девы Марии, связывающим воедино различные эпохи французской истории, победы и поражения, олицетворяя собой великий дух французской нации. В нем состоялся суд над Орлеанской Девой Жанной, на его ступенях происходило венчание Маргариты Валуа и Генриха Наваррского, в нем был коронован Наполеон Бонапарт.

И Маргарита снова ощутила тот удушливый запах, стягивающий грудь корсет и тяжесть огромного шлейфа на своих плечах — и стойкое тревожное чувство неотвратимой беды, и хотелось закричать, что было сил:

— Это не я! Хватит!

— Ты куда? Марго, постой! — Джон попытался её остановить, но, не успел — её ладонь выскользнула из его руки.

— Я должна сделать это, — с трудом открыв тяжелую деревянную дверь, Маргарита вошла внутрь и слова замерли у неё на губах, будто увидела всё это в первый раз, — это истинно были Небеса на Земле. Такого человеческий разум не в состоянии был постичь: восхититься — да, покориться — да, но постичь — это непостижимо. В веках вечно будет жить слава создателей этого великолепия. Величественные колонны, искусная резьба и огромные витражи — храм, достойный царя, Царя Человеческого.

— Мы с тобой, — Джон, Даниэлла и остальные твердо шагнули за порог старинного собора.

Маргарита присела на крайнюю лавку, перекрестилась и поцеловала крестик, что висел у неё на шее:

— Упокой, Господи, души несчастных, что погибли в страшную ночь Святого Варфоломея, — тихо произнесла она, — Упокой, Господи, души семьи Валуа, — на сердце стало заметно спокойнее, она закрыла глаза, вдохнула аромат свечей и прислушалась к церковной музыке. Зашедшие следом за ней друзья расселись рядом на лавках, а на своем плече Маргарита ощутила тепло родных рук мужа.

Уже выйдя из собора, они сердечно обнялись и стали обдумывать дальнейший маршрут.