Мелькнул чулок - [243]
– Но если хочешь, можешь уехать. Только сейчас, сию минуту. Понимаешь?
Кристин провела ладонью по его курчавым волосам.
– Я остаюсь.
Дэймон снова притянул Кристин к себе. Девушка благодарно прислонилась головой к его груди, потому что перед глазами все кружилось. Земля уходила из-под ног; все, что осталось, – это Дэймон, и она держалась за него.
Комната будто наполнилась неестественным свечением. Кристин поразилась – неужели она видит мир впервые?
«Возможно, – подумала она. – Но уж, несомненно, в последний».
Эта мысль заставила ее улыбнуться. Горькая шутка, вполне в духе Дэймона Риса.
– Значит, откланяемся вместе, малышка? – глухо и спокойно спросил Рис. – Только ты и я?
– Да, – послышался шепот, – только мы. Дэймон рассеянно гладил Кристин по голове.
– Ты была у нее одна? – спросил он. – То есть в детстве…
– У меня была сестра, но она с нами не жила. Я… никогда по-настоящему не знала ее.
Тихий вздох прозвучал лаской.
– Все в порядке. Мы так мало знаем людей… даже родных. Главное – насколько они важны для нас и нашей жизни. Только это и имеет значение.
Рука Дэймона скользнула к нежному местечку между бедрами и пупком, медленно провела по гладкой коже.
– Дебора Энн Рис, – сказал он. Кристин кивнула, поцеловала его в щеку.
– Она была бы частью тебя, папочка. Была бы только твоей.
– Нашей, милая. Нашей.
Кристин попыталась сфокусировать зрение. Она почти не могла видеть, но мозг был на удивление ясным. Образы, стоявшие перед внутренним взором, появлялись ниоткуда и расплывались в ярко освещенной комнате.
Дэймон мрачно нахмурился.
– Когда она пришла, – спросил он, – у нее что-то было, так? Доказательство того, что она все знала. Какое же?
Вместо ответа Кристин подняла глаза. Только сейчас она, вздрогнув, поняла, что забыла вечером надеть зеленые контактные линзы. Они так и остались в ванной, в доме у каньона. Хотя после всего, что случилось, линзы больше не понадобятся.
И теперь она смотрела на Дэймона собственными голубыми, полными любви и доверия глазами… хотя видела в блестящих ледяных глубинах его глаз приговор своему будущему.
Почувствовав, что Кристин все поняла, Дэймон прижал ее к себе, вглядываясь в ее глаза с любопытством и самоотречением… пока не умерла последняя надежда.
Но он с нежностью обнял дочь еще крепче, поцелуями закрыл веки.
– Я так тобой горжусь, – сказал он. – Знаю, тебе тяжело пришлось. Но ты прошла через все испытания, малышка.
Он снова поцеловал Кристин в лоб.
– Я так часто говорил, что у меня никогда не было дочери. А теперь рад, что это именно ты, крошка.
Кристин с силой сжала его руку.
– А я так рада, что это именно ты, папочка.
– Значит, мы можем уйти не оглядываясь.
Голос Дэймона замер. Она почему-то не могла ясно увидеть его лицо, но с болью думала о зародившейся в ней жизни. Почему, почему нужно убить ее?
Кристин помнила, какие муки испытывала Энни после аварии.
Дэймон заметил грусть Кристин и привлек дочь к себе.
– Вместе, любимая, – успокаивающе обещал он. – Отдохни со мной.
Кристин слабо цеплялась за ускользающее видение. Дэймон все отдалялся и отдалялся. Комната стала блестяще-белой, словно зимний снег и сосульки, пронизанные солнечными лучами. Его рука была спасательным кругом, державшим Кристин на плаву, пока стены дома не растворились в белизне.
Мир возвращался к давно утерянному состоянию совершенства, пустоты, молчания и спокойствия… без человеческих голосов и шума.
Но в этой пропасти терзания Кристин достигли своего пика и затихли. Дом возвращался, – только теперь это был дом ее мечты, прекрасной и чистой, величественные стены закрыли ее от холодной отчужденности мира. Огромные окна были широко открыты. Небо – такое же белое, как стены. Дети медленно ползали по полу, словно крохотные автомобильчики, едва видимые с самолета. Погруженные в сказочные фантазии, они весело играли под защитой и опекой дома.
Никто не был в опасности, никто не плакал, никто не беспокоился.
Дэймон теперь находился очень далеко. Даже рука, державшая Кристин, словно растворилась. Девушка не могла дышать. Но, казалось, в этом больше не было необходимости.
Только дети оставались. Кристин чувствовала, что растет, заполняя белые комнаты, становясь ветром и колеблющимися занавесками. Детям не нужно было поднимать глаза, чтобы удостовериться, что она наблюдает за ними. Кристин была их глазами, их играми! Она находилась повсюду сразу – белая, мягкая, вздымающаяся.
Она олицетворяла мир и поэтому могла потеряться в этом спокойном «извне», не оставившем ей себя, и это было все.
Дэймон ушел. Но Кристин не грустила о нем, потому что там, где она находилась сейчас, не было одиночества.
Белизна росла, расширялась, и Кристин погрузилась в нее.
Глава LXV
Энни очень устала. Только сейчас она вспомнила, что почти не спала последние дни, а бесконечная пустынная дорога навевала предательский сон. Она чувствовала себя совершенно одинокой, особенно когда свет фар выхватывал из темноты унылый ландшафт. Но, несмотря ни на что, Энни улыбалась, вспоминая, что едет к Дэймону и Марго. Позади остался безликий Лос-Анджелес с его холмами и долинами. Впереди ждала семья.
Энни пыталась придумать, чем их удивить и что сказать, когда Дэймон откроет дверь. «Пиццу заказывали, сэр?» Эта мысль развеселила Энни.
Остросюжетный роман знакомит читателей с закулисной жизнью Голливуда 30—40-х годов. Продюсеры и режиссеры, актеры и сценаристы, деловые люди и представители мафиозной верхушки – в числе персонажей эпохального, предельно откровенного произведения. Главные герои повествования – известный режиссер и продюсер Джозеф Найт, снявший всего три фильма, перевернувших историю американского кинематографа, актрисы Кейт Гамильтон и Ив Синклер, сложное сплетение судеб которых приводит к триумфу славы и трагическому финалу.
Это история о молодой талантливой женщине-Фрэнсис Боллинджер, которая, приехав в Нью-Йорк из маленького провинциального городка, проходит в этой цитадели американского бизнеса суровую школу нелегкой любви, предательства и, наконец, обретения себя и своего счастья.Это также история заслуженного наказания и падения семьи финансового магната Антона Магнуса. Жестокий и расчетливый поклонник шахмат, он пытается диктовать Фрэнси свои правила игры, но в итоге терпит сокрушительное фиаско.
Роман «Ящик Пандоры» принадлежит перу современной американской писательницы, известной под псевдонимом Элизабет Гейдж. Тема, выбранная автором для своего романа, – любовь и власть – вечная, волнующая и интригующая, как и сам миф о ящике Пандоры.Гейдж проявила себя в этом романе как проницательный и глубокий исследователь судеб людей, принадлежащих к разным слоям общества. Блестящий психолог, виртуозный мастер интриги, отличный знаток жизни великих мира сего, Элизабет Гейдж проводит своих героев через разнообразные жизненные коллизии.Как отмечала американская пресса, «Гейдж пишет с поразительной силой.
Герои романа — молодая сотрудница рекламного агентства и глава крупной фирмы — преодолевают множество препятствий на пути к счастью. Их разделяет многое — разница в возрасте, социальном и финансовом статусе, общественное мнение, интриги завистников. Главное же, что мешает им соединиться, — неуверенность в своих чувствах, оглядка на горький опыт прежней семейной жизни, беспочвенная ревность, подогреваемая недоброжелателями. Но истинное чувство оказывается сильнее…
Во втором томе сочинений современной американской писательницы Элизабет Гейдж читатели найдут окончание романа «Ящик Пандоры». Год за годом пройдет перед ними жизнь персонажей этого многопланового произведения – своеобразной саги, среди незаурядных героев которой трудно выделить главного. Блестящая политическая карьера ожидает Хэйдона Ланкастера – Принца Хэла, необычайное обаяние которого вызывает всеобщее женское поклонение, а у женщин, с которыми он становится по-настоящему близок – неугасающую любовь.
Рон Морис был для меня целым миром, который он из раза в раз переворачивал с ног на голову. Он никогда не давал мне надежды, ничего не обещал и не позволял думать о том, что между нами может быть что-то большее. Но разве сердцу нужно позволение? Разве оно нуждается в обещаниях? Достаточно взгляда. Слова. Жеста. Тогда оно воспаряет и несётся навстречу любимому с утроенной скоростью. Содержит нецензурную брань.
Хотите знать, кто самый раздражающий мужчина на свете? Николас Донован. Самодовольный подонок, который считает, что все в этом мире крутится вокруг него. И даже я. Что ж, придется преподать урок этому болвану, чтобы он понимал, что не только мужчины умеют грязно вести бизнес. Не влюбиться бы по дороге… Содержит нецензурную брань.
Что делать, когда твоя родственная душа женат на твоей лучшей подруге? Если ты Кейт Эванс, то ты сохранишь дружбу со своей подругой Рейчел, привяжешься к ее детям и похоронишь свои чувства к ее мужу. Тот факт, что Шейн — военный, и часто находится вдалеке? — помогает, но когда случается трагедия, все меняется. После того как Рейчел, беременная в четвертый раз, погибает в автомобильной аварии, а ребенок чудом выживает, Кейт меняет всю свою жизнь, чтобы разделить родительские обязанности. Затем на первой годовщине смерти Рейчел, Кейт и Шейн находят утешение друг в друге на одну ночь, о которой оба сожалеют. Шейн зол на протяжении года, а сейчас к этому добавляется и чувство вины за то, что он переспал с лучшей подругой своей жены и ему понравилось это… ему понравилась она.
Всем, кого это касается,Было легко назвать нас запретными и тяжелее — родственными душами. Тем не менее, я верила, что мы были и тем и другим. Запретные родственные души.Когда я приехала в Эджвуд, Висконсин, я не планировала найти его. Я не планировала появиться в баре «У Джо» и почувствовать, что музыка Дэниела взбудоражит мои эмоции. Я понятия не имела, что его голос заставит мою боль забыть свою собственную печаль. Я понятия не имела, что мое счастье запомнит свое собственное блаженство.Когда я начала последний год в своей новой школе, я не была готова звать его мистер Дэниелс, но иногда в жизни правильные события приходятся на совершенно неправильное время.Наша история любви не только о физической связи.Она о семье.
Миранда выросла среди полок книжного магазина своего эксцентричного дяди Билли, решая загадки, которые он для нее придумывал. Но когда девочке исполнилось двенадцать, дядя поссорился с ее мамой и навсегда исчез из их жизни. В следующий раз она слышит о нем уже шестнадцать лет спустя: Билли умер и оставил ей «Книги Просперо», находящиеся на грани банкротства. После того как Миранда возвращается в Лос-Анджелес и входит в магазинчик уже как его владелица, она начинает находить подсказки: между страниц романов, в запертых ящиках квартиры дяди и даже в самом названии магазина.
История девушки с большим и тяжелым грузом за плечами. Ни в коем случае не из робкого десятка. Переезжает во Францию. Новая школа давалась нелегко. Но все же, она ищет свое счастье, но ее тянет на дно прошлое, которое она не может забыть. У ее маленького и когда-то открытого сердечка еще не зажили раны от предательств и издевок… Она старается выживать и возможно побеждает в этой неопределенной войне.