Меланиппа-философ - [11]

Шрифт
Интервал

И у кого… Иль завещал простить,
Он медленно склоняться начал, точно
Хотел он сесть… На ложе мы его
Перенесли поспешно… Там он умер.
Увы! Кого б ни завещал простить
Эолу он; сходя в могилу, — это
Напрасный был завет… Давно рабам
Я отпустил их вины… А над тою,
Кого назвать я не хочу, чтоб вам
Не оскорбить ушей девичьих, гостьи,
Творится суд не мой… Эол — один,
Двух жен имел… Шесть сыновей и шесть
Он дочерей родил на зависть вышним,
А кто придет ему глаза закрыть?
О, Аполлон!.. Игрушкою твоей
Я сделался? Или твоих не понял
Священных слов Эол? Но о каких
Ты говорил мне внуках, славе царской?
Корифей
Прости мне, царь! Последние слова
Великого когда бы фессалийцам
Ты передать велел… Не смертным мужем,
Кронидом был почивший царь рожден…
Прощение — завет его священный…
Эол
О, это было бы уж поздно… Там
Клубится пыль. Гонца я различаю.
Не знаю как, но дело решено.

ЯВЛЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ

Те же и Вестник, угрюмый старик, жаркий, запыленный (слева).

Время послеполуденное, ближе к закату.

Вестник
Царь, да хранит тебя с небес бессмертный
Твой дед и бог… Что вижу я? Хитон
Растерзан твой, и волосы обриты…
Иль ранее кто был здесь, не пойму.
Эол
О, вестник зол… Ты более, чем думал,
Сказал, гонец… Постой… Ее сожгли?
Покончили с детьми?.. Скорей, не медли…
Вестник
>(неторопливо)
Не знаю, как сказать тебе: явленных
На луг снесли: пускай, мол, ищет их
Кто их рождал… А мать их ослепили.
Восклицания среди окружающих.
И, кажется, от непосильных мук
В ней помутился разум…
Корифей
Ужас, ужас!
Эол
Ты все сказал?
Вестник
Чего ж еще, Эол?
Иль, может быть, ты ждал конца другого
Я ни при чем. Меж судий не сидел
И ваших дел позорных я не ведал.
Вот погоди: еще накажет бог
Обидчиков девицы, и престол
От божьего суда им не защита.
Эол
>(помолчав)
Награды дать тебе я не могу
За эту весть — отраднее бывают…
В чертог иди к своим занятьям, раб,
И царские оставь царям печали.

Вестник уходит налево в дверь.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ

Без Вестника.

Хор
О, горе! О, сын
Кронида блаженный, в сребристых
Сединах почил ты… О, лучше б,
Владыка, вослед за твоими
Мои молодые, о Геллен,
Закрылись и светлые вежды,
Не так, как царевны кровавой
Печатью сожженные веки,
А сном благодатным и тихим,
Как лебедя песня, как утра
Осеннего бледное солнце,
Так тихо закрылись, о Геллен…
Чтоб этой семьи разоренной
Чертога пустого и муки,
Снедающей сердце, и жизни
В Магнесии, пышной когда-то
Эоловой славой, не видеть.
Корифей
Но вот они… О, вот они… владыка,
Собрать теперь все силы должен ты.
То, что сейчас увидишь ты, ужасно.

ЯВЛЕНИЕ ПЯТНАДЦАТОЕ

С той же стороны, откуда приходил последний вестник, среди нескольких вооруженных и толпы фессалийцев идет Меланиппа, ослепленная, в узах. За ней, плача и робко причитая, идет Старая кормилица.

Mеланиппа
Я слышу дым жаровен… Это наш
Старинный дом… Или к жилью другому
Вы привели меня? Как затаились,
Однако, вы, о судьи… Иль со мной
Вас больше нет? А мой отец, тот муж,
Который так когда-то назывался?..
Иль голоса и царь уже не смеет
Возвысить около слепой, чтобы она
. . . . . . . . .
Проклятьями его не осыпала?
О, если есть живые люди здесь,
Скажите мне, слыхали ль вы, чтоб ноги
Иль руки у кого, когда отпилят
От тела их, болели? Отчего ж
Мои глаза так чешутся? Ведь их
Уж нет… Кровавый этот студень, верно,
Растоптан уж давно… Мои глаза!
О, солнце… О, цветы… О, сны… О, дети.
Корифей
Несчастная царевна… Голос мой
Ты, может быть, узнаешь… Я подруга,
Я сверстница твоя… О, горький вид!
Меланиппа
Я узнаю!.. Вас с Пелия послала
За мной сюда Хирона дочь… Ведь так?
Корифей
Страдания ей разум помутили.
Меланиппа
Я, кажется, напутала. Мои,
Действительно, ко тьме еще не могут
Привыкнуть ни шаги, ни мысли, девы…
Корифей
Я, может быть, могла бы чем-нибудь
Страдания смягчить твои, царевна…
Меланиппа
Смягчить мои страдания? Иль труп
Ты вылечить возьмешься? Или глаз
Ты лишнею владеешь парой, дева?
Могу я сесть, о судьи, или нет?..
Истома мне колени подломила.
Вы, может быть, ослабить этот узел
Позволите мне, судьи? О рабыни,
Эола розе тесно… Тесно розе…
О, мой отец заплатит вам. Жалеть
Он ничего своей не будет Арне
И тем, кто верно, девы, ей служил.
Эол
Освободить ее, и пусть садится.

Меланиппу развязывают. Кормилица, плача, обнимает и поддерживает ее.

Меланиппа
>(поворачивает голову к Эолу)
Державный мой отец… Осмелюсь я…
«Ни слова, дочь моя, ни слова больше».
О, господи… А сыновья мои?..
Скажи, Эол… Куда ж ты дел малюток?
За этими несчастными глазами
О детях я забыла… Что за мать
Презренная!
Эол
О, боги!.. Точно, разум
Ее померк, как свет ее очей…
Скажите ей, что Геллен умер, девы!
Меланиппа
Как? Умер мой отец? Но он сейчас
Со мною здесь беседовал… Иль демон
То был, завистник славы Эолидов?
А тот старик, который все грозил
И жечь детей хотел, он тоже умер?
Корифей
Царевна Меланиппа, твой отец
Не умирал… На славу нам живет он,
А это дед твой, Геллен, старец белый,
В блаженное жилище перешел.
Пред смертию его уста шептали
«Прости ее» царю… Но суд тебя
Приговорил уж раньше и глаза
Кровавою тебе прижег печатью…
Меланиппа
Печатью, да… О, боги… Как мне больно…
Два глаза у меня, и было два
У Меланиппы сына… Где они?
Где? где они? О, сжальтесь… Принесите
Ко мне детей… В груди моей волною
Горячею теснится молоко…
Последняя волчица… крыса… в яме

Еще от автора Иннокентий Федорович Анненский
Статьи о русской литературе

Русская литературная критика рождалась вместе с русской литературой пушкинской и послепушкинской эпохи. Блестящими критиками были уже Карамзин и Жуковский, но лишь с явлением Белинского наша критика становится тем, чем она и являлась весь свой «золотой век» – не просто «умным» мнением и суждением о литературе, не просто индивидуальной или коллективной «теорией», но самим воздухом литературной жизни. Эта книга окажет несомненную помощь учащимся и педагогам в изучении школьного курса русской литературы XIX – начала XX века.


100 стихотворений о любви

Что такое любовь? Какая она бывает? Бывает ли? Этот сборник стихотворений о любви предлагает свои ответы! Сто самых трогательных произведений, сто жемчужин творчества от великих поэтов всех времен и народов.


Что такое поэзия?

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Поэзия Серебряного века

Феномен русской культуры конца ХIX – начала XX века, именуемый Серебряным веком, основан на глубинном единстве всех его творцов. Серебряный век – не только набор поэтических имен, это особое явление, представленное во всех областях духовной жизни России. Но тем не менее, когда речь заходит о Серебряном веке, то имеется в виду в первую очередь поэзия русского модернизма, состоящая главным образом из трех крупнейших поэтических направлений – символизма, акмеизма и футуризма.В настоящем издании достаточно подробно рассмотрены особенности каждого из этих литературных течений.


Стихотворения о родной природе

Перед вами книга из серии «Классика в школе», в которой собраны все произведения, изучающиеся в начальной школе, средних и старших классах. Не тратьте время на поиски литературных произведений, ведь в этих книгах есть все, что необходимо прочесть по школьной программе: и для чтения в классе, и для внеклассных заданий. Избавьте своего ребенка от длительных поисков и невыполненных уроков.В книгу включены стихотворения русских поэтов XVIII – ХХ веков, от В. Жуковского до Н. Рубцова, которые изучают в средней школе и старших классах.


Кипарисовый ларец

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.