Мексиканские негодяи - [22]

- Безобразие! Неужели наш мексиканский язык такой скудный, чтобы называть три понятия одним словом?

- Нет. Просто эти негодяи из института языкознания так все устроили. А те слова, которые должны были обозначать два других понятия, забрали себе и, наверняка пользуются ими… например, на даче.

- Вот негодяи! Они разворовывают наш словарный запас! Надо пожаловаться на них президенту страны.

- Бесполезно, Мария. Он тоже в доле.

- А он то каким образом?

- Они откинули ему несколько слов, которыми кроме него никто не может пользоваться – президент Мексики, гарант Конституции, Верховный главнокомандующий.

- Но это же коррупция!

- Вот именно. Хорошо, что у нас остались, хотя бы, слова …, … и … … .

- Да, иначе бы ты не смог объяснить нашей соседке этой негодяйке Розалии, что она неправа, когда кричала на нашу собаку, которая погрызла ее обувь.

- Да, эти слова я никому не отдам. Они достались мне от моего отца, а я передам их своим детям. Эй, … Педро, и особенно ты, … Пабло, идите сюда! Когда я буду умирать, я скажу вам кое-что. А пока … отсюда.

- А что будем делать с этими негодяями из института языкознания?

- Я позвоню им и скажу, что они … в значении «надоели».

102.

- Антонио, Антонио!

- Да, Мария.

- Хименесы уехали отдыхать на месяц и оставили нам ключи от квартиры.

- Зачем, Мария?

- Чтобы мы следили за их кошкой.

- А зачем для этого оставлять нам ключи, мы могли бы следить за ней в замочную скважину.

- Это неудобно, Антонио. И потом, если она будет на кухне, то мы в замочную скважину ничего не увидим.

- А зачем нам за ней следить?

- Ну, как? Если, допустим, она нагадит на ковер, мы будем точно знать, что это сделала она.

- А кто бы это мог сделать еще?

- Мы. Ведь у нас же есть ключи. И они, приехав, могли бы подумать на нас.

- На нас? Эти негодяи Хименесы? А ну, давай сюда ключ!

- Зачем?

- Пойду, и сделаю им на стол все, что я о них думаю, раз они такие неблагодарные. Мы следим за их кошкой, а они так себя ведут.

- Да, зря я согласилась помогать этим негодяям. Так что, не будем следить за их кошкой?

- Будем. Только надо делать это незаметно, чтобы она не поняла, что за ней следят. Иначе она попытается оторваться от хвоста.

- И потом Хименесы скажут, что это мы дали ей оторваться?

- Не знаю, Мария… я запутался… в любом случае, ты дура. Пошли следить за кошкой. Только давай наденем маски, чтобы она нас не узнала.

103.

- Мария!

- Да, Антонио.

- У меня для тебя сногсшибательная, но печальная новость. Я решил сменить ориентацию.

- В каком смысле?

- Я решил стать голубым.

- Я тебя что, не устраиваю?

- Конечно, нет… в смысле, конечно, да… в смысле, даже если бы устраивала… неважно, дело не в этом. Я хочу стать популярным певцом или телеведущим, а они все такие.

- Антонио, но тогда тебе придется красить губы, накладывать румяна, говорить тонким манерным голосом.

- Ну, что ж, придется – так придется, чего не сделаешь ради искусства… и денег.

- Но ведь ты должен будешь спать с мужчинами.

- Ничего, в походе я спал с Хименесом, он сильно храпит, но ты храпишь не меньше, да ты еще и в два раза толще.

- Антонио, ты не понял. Тебе придется заниматься с ними любовью.

- Мария, как тебе не стыдно такое говорить? С чего это вдруг, что я, педик, что ли?

- Ты же сам сказал, что хочешь стать голубым.

- И что они, по-твоему, занимаются друг с другом любовью? Да нет, Мария, это невозможно. Это противно… и вообще, ну, как это – мужчина с мужчиной?

- И тем не менее.

- Ты уверена, Мария?

- Конечно, Антонио.

- Гадость какая. Ну, хорошо. Тогда… даже не знаю… тогда я буду олигархом.

- Тогда тебе придется стать евреем.

- Нет, нет, нет, лучше быть телеведущим… хотя, нет, не лучше… черт, вот так всегда – стоит начать новую жизнь, как сразу всплывает какая-то гадость. Все, Мария, неси текилу, будем отмечать мое возвращение.

104.

- Антонио, Антонио, Антонио!

- Что, Мария?

- Вот я подумала, а почему листья зеленые?

- Потому что в них много хлорофилла.

- А что такое хлорофилл?

- Ну, это такое вещество… когда его много в листьях, они зеленые. Спи, Мария.

- А тогда скажи мне только, как человек видит?

- Ну, как… на дне глаза существуют нервные окончания, и когда свет отражается от предметов… о, господи, спи, Мария, спокойной ночи.

- Да, да, уже сплю, только еще один вопрос. Вот объясни, как это понять – вселенная бесконечна. Как это?

- Это… как… вселенная, она… такая… а там за ней… а потом… ну, все. (Удар). О как! Чем это я ее? А, настольной лампой. Как же сразу стало хорошо. Что же это я раньше не догадался. Двадцать лет мучений… Ну, вот и ладненько. Спи, Мария… в смысле, спи, Антонио. Хм, а правда, как это – она бесконечна? Ну, вот она закончилась, а что там дальше? Ой. Ой, ой, ой. Это невыносимо. (Выстрел). А! Мария!

- Что, Антонио?

- Мне приснился страшный сон. Как будто мы умерли.

- Нет-нет, Антонио, все нормально. Кстати, раз мы уже проснулись, скажи, меня давно мучает вопрос, почему листья зеленые?

- Сейчас, Мария, одну секунду… Ой, здесь же должна была быть настольная лампа. Что же делать – стакан слишком легкий, а шкаф я не подниму?

105.

- Антонио!

- Да, Мария.

- Пошли в баню.

- Ладно. Иди в баню, Мария.

- Нет, не меня пошли в баню, а пошли вместе в баню.