Мехлис. Тень вождя - [6]
Судя по дальнейшим событиям, роль военкома при этом не осталась незамеченной. Тем более что ход боевых действий потребовал мобилизации всех возможных сил. Авантюрой Григорьева воспользовался генерал Деникин, перехвативший инициативу в районе Донбасса. В связи с резко обострившейся обстановкой РВС Южного фронта приказал откомандировать на передовую всех политических работников.
Из запасной бригады Мехлиса с группой коммунистов направили в 14-ю армию, укрепив созданной им партийной организацией 2-й интернациональный полк, который в это время вел бои с деникинцами. На имя начальника политотдела армии скоро ушло донесение: Мехлис определил коммунистов «в наиболее слабую роту интернационального полка в качестве рядовых, а сам… находился в цепи и в разведках».[7]
В его первых шагах на военно-политической стезе уже видны черты того стиля, который в предвоенные и военные годы принесет будущему начальнику Главного политуправления РККА даже в далеко не сентиментальном военно-партийном истеблишменте мрачную славу. Конфликтовал с командирами, с подозрением относясь к военспецам (позднее это выразится в неприятии самого принципа единоначалия). Где только можно, создавал партийные ячейки, безжалостно перетряхивал кадры, предпочитая насаждать преданных лично ему работников. Не гнушался рукоприкладства. Правда, в экстремальных ситуациях проявлял большую энергию, решительность. Командование и это заметило.
В начале июля 1919 года Мехлиса командируют в Полтавскую группу войск и назначают политкомиссаром 3-го боевого участка и 46-й дивизии, в которой он воевал потом до конца Гражданской войны. В его мандате появляются ласкающие честолюбие слова: «Все революционные, военные, гражданские и железнодорожные власти и администрации обязаны оказывать тов. Мехлису всяческое содействие при исполнении возложенных на него обязанностей».
На этой должности Мехлис сменил ушедшего на повышение заведующим политотделом резервных частей 14-й армии И. И. Минца, будущего академика, присяжного историка Великого Октября. Хозяйство, надо признать, досталось новому комиссару плохо отлаженное. В наследство от Минца получены «разгильдяйство и вольница», читаем в телеграмме, направленной из дивизии в политотдел штаба армии. Не лучшим было и положение в дивизии в целом. «Общее состояние частей, в смысле их боеспособности, за исключением 406 полка, было весьма низким, — докладывали в политотдел армии Мехлис и начальник дивизии А. Н. Ленговский, получившие одновременное назначение. — Дивизия отличалась своим партизанским видом, с партизанским в большинстве командным составом и с партизанскими традициями. Политическое состояние частей было ниже всякой критики. В некоторых частях, например, в 410 полку… коммунистом называть себя было рискованно. Большинство воен-политкомов частей дивизии, как полков, так и бригад, не на местах». Политотделы и комиссары «влияния на массы не имели и проявить себя в смысле политвоспитания не могли».[8]
Зная о том, как Мехлис действовал в последующем, можно предположить, что в этой оценке не обошлось без стремления свалить какую-то часть ответственности на предшественника. Но, как поназывают документы, низкими боеспособностью и моральным состоянием грешили многие части всей 14-й армии (командующий — А. И. Егоров). Политический комиссар инспекции пехоты при РВС Южного фронта докладывал 17 сентября 1919 года: «Громкие названия бригад и дивизий скрывают за собой низкий мизерный численный состав частей, потерявших в последнее время много убитыми и ранеными, а большею частью дезертировавшими… Немало в рядах армии также разного рода авантюристов, людей без роду и племени, любителей легкой наживы и проч. В боевом отношении все они материал пригодный, но, к сожалению, нравственный облик оставляет желать много лучшего».
Если с высшего комсостава армии, сетовал инспектор, еще как-то взыскивают, то низший не несет никакой ответственности. Командиров среднего звена красноармейцы не уважают, им не повинуются, о каком-либо намеке на дисциплину и речи нет. Аналогично и в боевой обстановке: бойцы приказаний не исполняют, и каждый действует на свой страх и риск. Кто похрабрее — стреляет без конца и куда попало, другие же бросают оружие и стараются скрыться.
«По моему глубокому убеждению, — делал вывод инспектор, — части 14-й армии не представляют собою боеспособной единицы, и потому лучшей мерой был бы вывод всех частей в тыл с заменой их свежими и крепкими частями. В политическом отношении необходимо принятие мер борьбы с дезертирством политработников и с претензиями представителей «советской буржуазии» на привилегированное положение».
Представитель РВС фронта особо коснулся хозяйства Мехлиса: «Немалый процент этой категории (46-я дивизия) — типичные бандиты, громилы, среди них процветает картежная игра на весьма крупные суммы, нередки случаи краж, грабежей, разговаривают они между собой на своем «блатном» жаргоне и проч. (410-й полк). Политическая и просветительная работа среди них крайне затруднительна. По словам заведующего политотделом дивизии, отношение к коммунистам враждебное, и назначаемые в эти части комиссары иногда для спасения жизни принуждены обращаться в бегство».
После демонстрации телесериала «Штрафбат» не найти человека, который бы не знал о существовании в Красной Армии в годы Великой Отечественной войны штрафных частей. Оценка фильма — не главная цель книги военного историка Ю.В. Рубцова, тем не менее она высказана отчетливо и состоит в неприятии художественной и гражданской позиции сценариста Э.Я. Володарского и режиссера Н.Н. Досталя.Основные же задачи книги — показ исторической и жизненной правды о штрафниках Великой Отечественной и аргументированный отпор «новопрочтенцам» всех мастей.
Кому не известно выражение «солдатская правда»? Последнюю зачастую противопоставляют «правде генеральской»: она, мол, куда более сурова и объективна, чем генеральская, формирующаяся в надежном блиндаже или служебном кабинете. Но Великая Отечественная война показала, что такое противопоставление весьма условно. Бытовой комфорт терял свои преимущества перед необходимостью для военачальников исполнять не только сугубо военные, но и политические функции, что в условиях советской действительности было фактором дополнительного риска.
«..Поэтому мы не кричим „ура!“ — Со смертью мы играемся в молчанку». Знаменитой песне Высоцкого вторят многие ветераны: «В атаку шли — „За Родину, за Сталина“ не кричали. Матюки сплошь — это и было „Ура!“ штрафной роты. Там не до Сталина было…»; «Ни „Ура!“, ни „За Сталина!“ штрафники не кричали. В атаку шли с матом. Да и как кричать „За Сталина!“, если он их приговорил к смерти…» Этот «обет молчания» соблюдался и после войны — даже «смыв вину кровью», о службе в штрафбатах и штрафных ротах предпочитали не вспоминать: из десятков тысяч выживших штрафников мемуары оставили единицы, чьи голоса теперь тонут в какофонии громогласных «разоблачений», дешевых сенсаций и лживых фильмов вроде скандального «Штрафбата» или совсем уж непотребного «Предстояния».Основываясь не на слухах и сплетнях, а на архивных документах и личной переписке с ветеранами (большая часть этих драгоценных свидетельств публикуется впервые), автор восстанавливает подлинную историю штрафных формирований Красной Армии, через которые за годы Великой Отечественной прошли почти 420 тысяч бойцов «переменного состава», из них половина не вернулась из боя.«По фронту ходила молва, что-де штрафникам запрещено кричать „Ура“ — вот они и кроют матом.
В книге даны жизнеописания всех генерал-фельдмаршалов Российской империи, чьи боевые и нравственные качества стали легендой, чьи сражения вошли в анналы военного искусства, чьи политические победы при высочайшем дворе и в высокосветских салонах, в коллегиях и министерствах были увенчаны фельдмаршальским жезлом.Книга подготовлена в соответствии с программами учебной дисциплины «История России» для общеобразовательных и высших учебных заведений. Рассчитана на учащихся школ, лицеев, гимназий, колледжей, воспитанников суворовских и нахимовских училищ, студентов и курсантов высших учебных заведений, организаторов героико-патриотического воспитания, всех граждан России, кому небезынтересно военно-историческое прошлое Отечества.
Книга освещает боевой и служебный путь советских военачальников, при жизни И.В. Сталина ставших Маршалами Советского Союза. Хотя герои книги носили высшее воинское звание, читатели увидят их не только на КП в ходе сражения или склонившимися над картой при планировании операции. Сталинские маршалы интересны и в иной ипостаси — как активные действующие лица и одновременно объекты большой политики. В судьбе каждого из них по-своему отразилась сталинская эпоха — со всеми ее победами и поражениями, взлетами человеческого духа и преступлениями.
В последние годы штрафные части Красной Армии стали одним из главных козырей в шулерской колоде «либеральных» историков-ревизионистов, готовых на любую гнусность, лишь бы принизить подвиг советского народа в Великой Отечественной войне. Все рекорды исторических «ляпов», нелепых домыслов и прямой лжи побил телесериал «Штрафбат», старательно протаскивающий мысль, что штрафники-де «выиграли войну» (хотя на самом деле численность штрафных частей не превышала 1,24 % от численности советских Вооруженных сил).Эта книга, основанная не на пропагандистских штампах, а на архивных документах и воспоминаниях самих штрафников, опровергает наиболее расхожие и лживые из этих мифов — тем более что реальная жизнь всегда богаче любых кинофантазий, и подлинная история штрафных рот и батальонов Красной Армии по трагизму, горечи и накалу страстей превосходит самый смелый вымысел.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
Судьба генерал-лейтенанта Якова Александровича Слащёва удивительна даже для большинства участников Гражданской войны в России. Начав службу гвардейским офицером, Слащёв отличился в годы Первой мировой войны, а Гражданскую войну закончил корпусным командиром. Оказавшись в эмиграции, генерал Слащёв многое переосмыслил в своей жизни, результатом чего стало его возвращение в Советскую Россию и служба в Рабоче-крестьянской Красной армии.Личность генерала Слащёва была настолько ярка, что стала прототипом генерала Хлудова в пьесе М.А.
Противостояние «сталинских соколов» и люфтваффе в первые годы Великой Отечественной войны полно трагизма. Что представляли собой советские ВВС и почему они оказались на грани разгрома? Как удалось переломить ситуацию и обрести господство в воздухе? Насколько преувеличена слава германских и преуменьшена слава советских асов? Ответы на эти вопросы дают уникальные архивные документы, использованные автором при подготовке настоящей книги.
Тема кладоискательства, а вместе с ней пираты, сундуки с несметными сокровищами и подземелья волнуют человечество еще со времен фараонов. Но сокровища Второй мировой – клады иного рода, хотя и здесь события разворачивались зачастую в глубоких подземельях, а методы добычи этих кладов сродни пиратским. Что таится до сих пор на дне альпийского озера Топлицзее? Куда исчез литерный поезд, везший из Будапешта золотые слитки и картины на миллионы долларов? Где хранится подлинное копье императора Оттона III? Суждено ли найти Янтарную комнату? Какие секретные грузы и куда вывозили подводные лодки Деница весной 1945 года? Эти и многие другие вопросы, заданные в книге, еще ждут ответов.
До сих пор историков волнуют многие обстоятельства двух громких операций советской разведки начала двадцатых годов — «Синдикат-2» и «Трест». Конечной их целью, по заявлению руководителей ОГПУ Ф. Дзержинского и В. Менжинского, было выявление и разгром антисоветских подпольных организаций на территории Советской России.Обе операции прошли успешно — в эмигрантские структуры были внедрены советские агенты, на территорию СССР, под предлогом важных встреч для продолжения борьбы был заманен и вскоре арестован видный деятель белой эмиграции Борис Савинков.