Механическое сердце - [6]
Он заметил длинные тени людей, которые неслись к нему по полю с фонарями.
– Я убил его!
– Кажется, да.
– Куда он делся?
Малкин, все еще оглушенный выстрелом, с трудом поднялся и захромал к каменному забору. Собака наконец сорвалась с поводка и с неуемным лаем понеслась за ним; мужчины бежали следом, беспорядочно стреляя. Человек с зеркальными глазами отстал, чтобы перезарядить винтовку, а те, у кого оружия не было, замахали фонарями кораблю.
Лис сумел добраться до забора, кое-как перелез через него и упал на дорогу, скинув вниз несколько камней. Он заставил себя встать и, хромая, побежал дальше.
Его плечо невыносимо ныло от боли. Он потыкал в рану мордой, пытаясь понять, прошла ли пуля насквозь – оказалось, нет. Видимо, застряла, как камушек в лапе. Он все еще слышал голоса – охотники не сдавались. Но мешочек все еще при нем, и он его не отдаст!
Малкин добрался до перепутья и наугад пустился налево. Он замедлил бег, пытаясь найти какую-нибудь пристройку или амбар, чтобы спрятаться, но кругом было совершенно пусто. У него заканчивался завод. Совсем скоро он остановится, и уж тогда они точно его поймают.
Вдруг за углом показался домик; вдали виднелись еще несколько. Вот он и в Бракенбридже – почти дома. Только бы добраться до другого конца деревни…
Он в последний раз проверил, на месте ли мешочек с письмом Джона.
Не потерял.
Джон сказал, что в письме важные тайны. Надо любой ценой передать Лили последние слова отца. Теперь, когда хозяина больше нет, Малкин просто не может его подвести.
Глава 3
Роберт Таунсенд проснулся рано, до звонка будильника, и лежал в темноте, прислушиваясь. Его разбудил шум с улицы. Далекий, но ясный выстрел. Роберт посмотрел на стрелки часов на тумбочке.
Без двадцати шесть.
Бах. Бах. Бах.
Снова выстрелы. Что там происходит?
Мальчик вскочил с кровати и подошел к окну. Отдернув занавеску, он протер запотевшее стекло рукавом пижамы и выглянул на улицу.
В деревне было безлюдно. Роберт вгляделся вдаль, пытаясь найти источник звука, и увидел, как по полю рыщет столп света – прожектор воздушного корабля. И судя по всему, большого. Что он здесь делает в такое время?
Роберт знал расписание полетов наизусть. Он любил в свободное от работы время ходить на аэростанцию, которой пользовались жители Бракенбриджа и соседних деревень. Ему нравилось наблюдать за прибывающими дирижаблями, за летчиками в защитных очках и кожаных шлемах, с инструментами в руках, за хорошо одетыми пассажирами в очереди на посадку. Он обещал себе, что когда-нибудь тоже отправится в полет – как только преодолеет страх высоты.
Но этот воздушный корабль был каким-то необычным. Судя по его размерам и курсу, которому он следовал, он не пассажирский. Когда туман рассеялся, Роберт убедился в своей правоте: названия и марки не видно, но модель явно военная. Серебряная зеркальная поверхность дирижабля будто впитывала лунный свет; из люка внизу корпуса торчал гарпун, а кабина была покрыта металлическими шипами.
Вдруг корабль выключил прожектор и сменил курс, устремившись выше, под облака. На поле сверкнуло несколько вспышек, и раздались звуки выстрелов. Роберт увидел, как из леса показались три фонаря, и их владельцы заспешили вниз по холму, а потом направились в деревню.
Происходило что-то неладное, и Роберту не терпелось узнать что. Он быстро натянул штаны и застегнул подтяжки поверх пижамы.
Влезая в зимнее пальто, мальчик выглянул в окно еще раз… и заметил хромающего лиса.
Он бежал по дороге, то и дело оглядываясь, затем остановился у газона и, пошатываясь, осмотрел ближайшие магазины. Роберту даже показалось, что лис читает название папиной лавки, но лисы ведь не умеют читать… Или нет?
Лис кивнул, как бы приняв решение, и захромал дальше. Он миновал церковь и кладбище, пробежал мимо домов работников аэростанции, а после завернул в переулок Пинчера.
Роберт ждал, когда лис покажется в поле, на которое выходил переулок, но тот так и не появился. Должно быть, спрятался на чьем-то заднем дворе. Мальчик решил найти его.
Он надел носки, сунул ноги в ботинки, взял свечу, потом открыл дверь спальни и на цыпочках пошел по коридору, стараясь не разбудить папу, который спал в соседней комнате.
Спустившись по лестнице, Роберт отдернул занавеску, которая отделяла жилые помещения от магазина. В лавке он почувствовал знакомый запах воскового полироля для мебели, услышал мерное тиканье часов и чуть замедлил шаг, чтобы оглядеться. Все часы тикали по-своему, но мальчик легко различал их по звуку. Ход часов успокаивал его, будто общение со старыми друзьями. Обычно, когда Роберт не мог уснуть, он спускался на первый этаж, смотрел на часы и слушал, как они идут. Но сейчас ему было не до этого. Он заглушил рукой колокольчик над дверным косяком, открыл дверь и выскользнул на улицу.
В деревне, окутанной серой пеленой, стояла мягкая тишина раннего утра. Где-то в отдалении, в поле, раздавался собачий лай. Легко было представить, что на земле больше нет людей, кроме Роберта.
Мальчик подошел к месту, где останавливался лис. На холодной земле среди сорняков лежала крохотная шестеренка.
Роберт видел похожие внутри дорожных часов, которые чинил вместе с папой, только эта была сломана и измазана в теплом машинном масле, вязком, как кровь. Мальчик понял, что это значит: лис был не настоящим, а заводным, то есть зоомеханоидом.
