Мэгги по книжке - [25]

Она закрыла лицо руками, ее передернуло.

— Почувствовала что? Кто-то был в номере? Венера яростно закивала.

— Можно и так сказать. Целые тучи. Миллионы. Их усы шевелились, глазки-пуговки горели… они вцепились когтями в мои колготки. Какая мерзость!

— Вера, что ты несешь? — спросила Мэгги. Вернулась Вирджиния со стаканом вина и села рядом с ними.

— Это были мыши, — Венера содрогнулась. — Они пищали, бегали, карабкались на меня, щипались. Белые и серые, по всему номеру. Как ты думаешь, они бешеные?

— О чем она? — не поняла Вирджиния.

— Подожди, Вирджиния. Вера, ты говоришь, у тебя в номере были мыши? Миллионы мышей? Или все-таки одна?

— Не надо мне указывать, Мэгги Келли, — Венера испепелила ее взглядом. — Хорошо, не миллион. Но и не одна. Не меньше двухсот. Или трехсот, я же не считала. Я закричала и выбежала из номера. Я потеряла туфлю и, кажется… наступила на мышь. Приехал лифт, я нажала кнопку и спустилась.

Она взяла у Вирджинии стакан вина.

— Спасибо тебе, Джинни.

— Вирджиния, — поправила она, взглянув на Мэгги, которая вспомнила, что Вера всегда называла Вирджинию Джинни, хотя той это не нравилось. А может, именно поэтому. Если честно, Венеру сложно понять.

— Послушай, Вера, — начала Мэгги и подумала, что ее саму непросто понять, ведь она отлично знала, что Вера предпочитает имя Венера, — ты на каком этаже?

— Не понимаю, какое это имеет отношение… Ладно. На том же, что и ты. Я узнавала.

— Ты узнавала? А зачем… Не важно. Вера, я знаю, что ты была не в себе, но попробуй вспомнить, ты закрыла дверь номера, когда выходила?

Венера подняла голову и зажмурилась, вспоминая. Ее глаза и руки шевелились, когда она мысленно повторяла свои действия. Направо… налево… опять направо… Она посмотрела на Мэгги, потом на Вирджинию и издала истерический смешок.

— Ой, мамочки!

Глава 6

В номере Мэгги была просторная гостиная, где стояли два огромных белых дивана, а между ними — большой кофейный столик неправильной формы, но при этом оставалось достаточно места. И сейчас Мэгги вышагивала по комнате. Практически металась.

— За ней следят. Кто-то хочет, чтобы она сошла с ума, сломалась или просто уехала из города. Это очевидно, — Мэгги повторяла это не в первый раз с того момента, как они все вместе вернулись в номер. — Кому-то она очень не нравится.

— Кому-то, кроме тебя, дорогая? — спросил Сен-Жюст. Он старался не язвить, честно старался, но Мэгги начинала действовать ему на нервы. А виконт и без того пребывал в расстроенных чувствах из-за одной нахальной дамы — та не просто обняла его и поцеловала, а облапила и обслюнявила.

— Алекс, мне кажется, она права, — произнесла Вирджиния, которая прилегла на диван. Она достала из портфеля вязальный крючок, пряжу и теперь творила нечто под названием «бабушкины квадратики», которые, по ее словам, соединятся и станут одеялом. Квадраты были исключительно белые и голубые, ибо, как поведала Вирджиния, доктор обещал, что на этот раз родится мальчик, и муж потребовал, чтобы в детских вещах не было ничего розового.

Стерлинг сидел напротив и беспокойно поглядывал на нее, словно боялся, что она родит в любой момент, а ему хотелось бы избежать этого зрелища. Бедняга. Разъяснения Вирджинии по поводу какого-то «ультразвука» и особенно того, что доктор назвал «стебельком», привели его в полное недоумение, и ему оставалось только таращить глаза.

— Я уверена, что права, Вирджиния, — продолжала Мэгги. — Сначала ковбой, теперь мыши. Я хотела пригласить Веру к нам, но эта Банни Уилкинсон набросилась на нее и уволокла в свой номер.

— Который находится на другом этаже, — напомнил Сен-Жюст, выразительно посмотрев на двойные двери номера, под которые Мэгги затолкала плотно скрученные большие махровые полотенца. — Как ты думаешь, мыши умеют пользоваться лифтом?

— Конечно, умеют, — пробурчала Мэгги от рояля, перед которым она наконец-то (к счастью!) села. — Это как в цирке. Самая большая становится на пол, поднимает лапки, другая вспрыгивает ей на плечи. И так далее, пока верхняя мышь не дотянется до кнопки. Верхняя — дамочка в розовой балетной пачке и с бантиком на голове. Они будут приезжать по ночам всю неделю в пятом лифте на девятый и одиннадцатый этаж. Ну, теперь доволен?

— Прежде всего, я несказанно счастлив, что ты присела, — Сен-Жюст сжал зубами незажженную сигару. — Я просто хотел отвлечь тебя легкой беседой, дорогая. Ты же ринулась в бой и перешла все границы приличного.

Мари-Луиза, которая сидела на полу, скрестив ноги, хихикнула. Она сменила платье на короткие шорты, топ и, сверкая голым животом, совершала налет на мини-бар. Она уже проглотила «Сникерс», «Кит-Кат», два «Спрайта» и подбиралась к чему-то под названием «Макадамские орехи», на что Мэгги произнесла обвинительную речь на тему «Знаешь, сколько это стоит?»

— Давай вернемся к теме, — попросила Мэгги, одним пальцем подбирая на рояле «Собачий вальс». Сен-Жюст подошел и закрыл крышку, едва не прищемив ей пальцы. — Осторожно! Мог бы просто сказать, что не хочешь, чтобы я играла. Я даже покурить не могу, пока тут Вирджиния. Мне нужно чем-то себя занять.

— Я чувствую, как публика погружается в размышления.