Мегамир - [28]

Ноги медленно, а потом быстрее несли его обратно. Знал бы, забросил идею, что именно рыжие разумны, а остальные — вроде обезьян. Ведь мы, осуждая убийства, пока что не отказываемся от сочной отбивной? Не будем отнимать и у муравьев...

Глава 9

Он добежал до муравейника, ахнул. Неужели эти двое решились войти в муравейник, только бы помешать рыжей самке Анергатис уничтожить гнездо черных лазиусов? Как же их тренируют, чему учат?

Быстрые сяжки, царапая, пробежали по его телу. Кирилл протиснулся через заслон панцирей, лап, жвал, углубился в тоннель. В темных переходах догнать не удалось, но добавил синяков, ссадин, царапин. Навстречу поднимались запахи сырости, здоровья, защищенности, но был и другой запах — острый, возбуждающий, пьянящий.

Цареубийцу он увидел в тот момент, когда кортеж проходил внутреннюю стражу. Те развесили сяжки, только один пытался задержать вторжение. Кирилл впервые взял шпагу в руки, но стража успела сомкнуть за молодой самкой ряды. Он налетел на твердые, как камень головы, шипастые панцири. Отступил в бессилии — почти на расстоянии вытянутой руки удалялись раздутые сопла яйцекладов, делающие Анергатис похожей на космический корабль.

Вдруг острая боль стегнула по нервам. Кирилл обернулся, его рука была в жвалах бдительного стража, темные фасеточные глаза смотрели мертво, без выражения. Так мог бы смотреть оживший шахтерский комбайн через миллионы лет после исчезновения человека...

Муравей дернул головой. Кирилла бросило вперед. Он поджал ноги, скрючился. Муравей на бегу задевал им стены, потолок, Кирилл не шевелился, даже задержал дыхание. В третьей пещере, когда муравей уже привык к его неподвижности, Кирилл быстро выдернул руку, ногами ударил муравья в грудь. Острые жвалы хрястнули зубцами возле лица, но Кирилл толчком уже забросил себя под потолок.

Муравей обозленно пометался внизу, как потерявший след пес, исчез в одной из нор. Кирилл бросился в другую, стараясь на параллельном курсе обогнать, прийти к королевским покоям первым. В темноте срывался в ямы, с разбегу налетел на острые выступы, от перегрева в голове началась адская боль.

Зачуяв его приближение, ближайшие боевые шестиножники привстали, разомкнули капканы жвал. Кирилл с разбегу прыгнул, наметив щель под самым потолком. Больно хлестнуло по плечам, Кирилл проломился через занавес антенн, упал.

Прямо перед глазами колыхалась белесая гора. На кончике брюшка блеснула жемчужина, крохотные муравьи бросились к ней, с бильярдным стуком хряснулись головами. С другого конца суетились рабочие, поднося царице корм. Старая царапина стала похожей на лондонский автобус. На ней плотно сидела рыжая Анергатис, свежа, с неистертыми шипами на лапах. Кирилл поспешно прыгнул, видя, что Анергатис уже смыкает острейшие жвалы на шее царицы. Ударился в потолок, плюхнулся на спину молодой самки, та нервно дернулась, лишь царица ни на что не обращала внимания...

Балансируя, как пирамида бременских музыкантов, он сумел упереться макушкой в потолок. На глубине в ладонь темнел толстый ганглий, острие шпаги вошло точно в центр нервного узла.

Самка резко дернулась. Кирилл упал на пол, отбежал на четвереньках, а следом, едва не придавив его, рухнула как цистерна рыжая самка. Крючковатые лапы медленно скребли пол. Кирилл бросился к выходу, где как водоросли колыхались усики, блестели жвалы.

Протиснулся, понес измученное тело по темным переходам. Не задержали, и то спасибо. Дескать, не в покои рвется, а изнутри... Куда занесло дуболомов, которые в муравейнике ни уха, ни рыла?

Он пробежал бы мимо, если бы не возбужденные муравьи... Они суетились перед темной нишей, кидались в нее, исчезая в непроглядной тьме.

— Дмитрий, Саша! — прохрипел Кирилл сорванным голосом.

Из темноты донесся искаженный вопль, в котором Кирилл едва узнал голос Дмитрия:

— Кирилл?.. Не подходи близко!

— Что случилось? — заорал Кирилл.

— Эти взбесились... Нападают! — послышался сдавленный крик. — Едва отбиваемся.

— Выпрыгивайте! — скомандовал Кирилл. — Как можно дальше!

— Куда?

— Прямо перед собой! — заорал Кирилл. — Быстрее, пока их мало!

Муравьи бросились на штурм. В этот же момент из темноты выметнулся как огромная летучая мышь Дмитрий. Глаза у него были выпучены, он прижимал к себе неподвижную Сашу, у которой не осталось ни кровинки в лице.

Они упали на муравья, который только что подбежал, мобилизованный запахом местной тревоги. Муравей крутнулся, еще не зная, хватать или не хватать. Кирилл успел вклиниться, погладил разиню по усикам:

— Быстрее, вон в тот тоннель...

Дмитрий метнулся, задев Сашей о стену. Посыпались камешки вперемешку с трухой. Кирилл оставил муравья, прыгнул следом.

Саша свисала с плеча Дмитрия беспомощно. Глаза ее были закрыты. Ее левая рука была по самое плечо в темной поблескивающей пленке крови.

— Что случилось? — крикнул Кирилл им в спины.

— Эти зверюги набросились без повода! — ответил Дмитрий на бегу.

— Муравьи не люди, без повода не нападут!

Дмитрий исчез за поворотом, когда Кирилл догнал, уловил обрывок оправдательной речи:

— ... нарушили какое-нибудь табу? Задели религиозные чувства или нечаянно плюнули на их святыню? Помню, как-то раз в Кабуле... Нет, это было в Ливане...