Медвежий ключ - [113]
Вроде бы, вот она, тропа… Пошли? Пошли, и тут же Андрюха провалился по грудь, стал погружаться в жижу: под слоем чистой воды тут меньше чем в метре — илистое дно. Поверхность дна, жидкая грязь, не держит человеческого тела. Срубили стволик подлиннее, Андрюха уцепился за него, вытащили застрявшего даже без особенных усилий. Будь другие обстоятельства, даже весело тащили бы Андрея, а так — солнце уже совсем село. Еще пока светло, но все же и ночь крадется, скоро будет и полная тьма. Андрюха весь мокрый дрожит на ветру, в сапогах хлюпает, сигареты и спички пропали.
Вроде бы, вот место, где мы вышли… Оно? Как будто оно, да ведь и тут затоптано нашими же сапогами, трудно ручаться. Сунулись? Сунуться-то сунулись, но и тут во все стороны дно топкое, никак не найдешь той тропинки, по которой шли сюда. И неверная она была, и ненадежная, а вот ведь довела до островка. Возле островка дно было крепче, надо войти в воду, и там уже, стоя в воде примерно по колено, нащупать топкую, но реальную, держащую человека тропинку.
Легко на словах, не получается на деле: везде, куда ни сунься, топко, не отойти от островка больше, чем шагов на пятнадцать — глубина резко растет, а дно топкое. Солнце совсем закатилось, легли серые мглистые сумерки. Давно нет вопроса — где зверь? Есть более простой, более насущный вопрос — ну, и как отсюда выбираться?! Да к тому же темнота, совсем уже темно становится, и ветер не порывистый, закатный, а устойчиво тянет с одинаково силой — ночной…
— Мужики! Давайте-ка костер, а? Придется здесь ночь перекантоваться…
Пожимая плечами, поджимая губы, стал рубить Кольша этот тальник — растительную дрянь, из которой ни строительного материала никакого, ни пламени костра… ничего. Разве что наплести корзин можно было бы из гибких лоз, которые еще и срубить почти невозможно — пружинят, отскакивают под топором почем зря. Но счастье еще, что есть хотя бы такая дрянь, не желающая разгораться, дающая тепла в сто раз меньше, чем дыма. Счастье, что засунул за пояс топор хозяйственный Кольша, что есть спички или зажигалки у большинства, и что островок не совсем голый. Какой-никакой костер, пусть больше чадящий и воняющий — но источник света и тепла.
Что, спать? Хоть немного, но покемарить, чтобы не потерять силы к рассвету. Ну и влетели… Даже разговор шел вялый, то ли с голодухи, то ли от недоумения.
— Кто же знал… — Володька все чесал, чесал затылок… — Завтра прощупаем дно прутьями, найдем дорогу.
Говорящий и сам понимает, что его голос звучит не убедительно. А другой из слушателей при этом обязательно скажет:
— Ага… — еще более неубедительным, еще более двусмысленным тоном. А кто-то засмеется, закрутит головой, и все так смутно станет, так тоскливо…
Даже Акимыч завязал командовать, устраивались на гальке, на голой земле кто где придется. Андрюха не ложится. Еще много раз будет он рубить тальник, подбрасывать в чадящий костер шипящие прутики, чтобы просушить свою одежду, и притом самому не замерзнуть.
Много раз за эту ночь он обругает самого себя, Зуева и медведя, что потащился «как дурак» на болото, много раз позавидует Саше Хлынову и чуть ли не Константину — лежат в тепле, по мягко шумящими кедрами, в душистом тепле родного высокого леса.
Глухой ночью встал Зуев, молча отдал Андрею свой ватник.
— Не надо… ты что?!
— Делай, что говорю. Старикам спать не так важно, а завтра ты совсем вареный будешь. Спать!
Зуев — маленький, скукоженный, нахохленный, садится сам у жалкого подобия костра, начинает сушить ватник Андрея. Ватник теплый после Зуева, тесный, и кроме благодарности к Акимычу, Андрюха, проваливаясь в сон, еще раз завидует тем, кто остался у туши медведя, кто сейчас спит сытый, в блаженном тепле у костра.
Ох, не завидовал бы он! Ох, не завидовал бы… Плохо, конечно, оказаться в месте, откуда сам не очень знаешь, как выбираться. Плохо сидеть на голом островке (ладно хоть, не стоять по колено в болотной жиже), без еды и без дров для костра. Но еще хуже оказаться одному в лесу, когда товарищи ушли, раненый беспомощен, его надо охранять, даже поить, а в лесу явно кто-то появился…
Саша Хлынов не сумел бы объяснить, по каким признакам он понял, что кто-то за ним наблюдает. Просто наступила темнота — и вместе с нею пришло навязчивое, постоянное ощущение взгляда в спину, неотвязное чувство затаившейся рядом опасности. Это не имело ничего общего с неврозом горожанина, боящегося в лесу собственной тени. В отличие от горожанина Хлынов знал совершенно точно — кто-то есть в лесу, кроме него. Этот «кто-то», разумный и сильный, лежит, сидит или стоит недалеко, в нескольких десятках метров от него. Достаточно далеко, чтобы не достал свет никакого костра, достаточно близко, чтобы видеть и слышать Александра.
Саша развел огонь повыше, сложил кучу валежника, чтобы не ходить за топливом по темени, а сам сел, прислонившись к стволу кедра. Прямо перед ним был костер, а за костром лежал Константин на груде ветоши.
— Зачем огонь? За нами уже пришли?
— Спи, спи…
— Зачем ты палишь костер, Сашка? Они уже пришли за нами, да?
— Пока не пришли, и жив буду, никто не придет.
Целых полвека эта информация была главной тайной СССР. Полвека советская пропаганда отрицала тот факт, что в 1939 году Сталин заключил с Гитлером не просто пакт о ненападении, а секретное соглашение о разделе Европы. До сих пор кремлевский официоз отказывается признать, что в развязывании Второй Мировой войны виноват не один, а оба агрессора и что этот сговор диктаторов, этот постыдный союз звезды со свастикой заслуживает осуждения международным трибуналом не меньше, чем военные преступления нацистов, а значит, скамье подсудимых в Нюрнберге следовало быть гораздо длиннее!Виктор Суворов первым неопровержимо доказал: без помощи Москвы Гитлер скорее всего вообще не пришел бы к власти.
Нет сегодня более запретной и опасной темы, чем пресловутый «еврейский вопрос». О евреях положено писать как о покойниках — либо хорошо, либо ничего. И не дай вам Бог нарушить любое из многочисленных табу, будь то еврейский нацизм, еврейский террор или мифы Холокоста, посмей отчаянный автор отозваться о «богоизбранном» народе как о любом другом, на общих основаниях, без славословий и умолчаний, без прикрас, — смельчака тут же обвинят в «антисемитизме», отлучат от «научного сообщества», а на «демократическом Западе» могут и посадить.
Нам со школьной скамьи внушают, что Петр Первый — лучший император в нашей истории: дескать, до него Россия была отсталой и дикой, а Петр Великий провел грандиозные преобразования, создал могучую Империю и непобедимую армию, утвердил в обществе новые нравы, радел о просвещении и т. д. и т. п. Но стоит отложить в сторону школьные учебники и проанализировать подлинные исторические источники, как мы обнаружим, что в допетровской России XVII века уже было все, что приписывается Петру: от картофеля и табака до первоклассного флота и передовой армии… На самом деле лютые реформы «царя-антихриста» (как прозвали его в народе) не создали, а погубили русский флот, привели к развалу экономики, невероятному хаосу в управлении и гибели миллионов людей.
Наверное, ни об одном народе не врут так, как о евреях. Юдофобы пугают народ страшными сказками о «еврейских кознях» и «жидомасонском заговоре». Юдофилы потчуют публику душещипательными историями о «богоизбранных» страдальцах, вечно обиженных и потому требующих к себе особого отношения.Это издание вызовет ярость и у тех, и у других. Эта сенсационная и скандальная книга никого не оставит равнодушным. Главный «возмутитель спокойствия», автор бестселлеров «Арийская Русь» и «Гражданская история безумной войны» уже поведал читателям «всю правду о русских».
Самая спорная и сенсационная книга года.Радикальный пересмотр истории не только Второй мировой войны, но и всего XX века.Свежий взгляд на величайшую трагедию от начала времён.Разоблачение лжи, на которой держится современный мир.В своей новой книге популярный историк, автор бестселлеров «Арийская Русь» и «Россия, которой не было» убедительно доказывает, что, вопреки официальной версии, написанной победителями, Вторая мировая на самом деле была Великой Гражданской войной. И в этой чудовищной бойне проиграла вся Европа — даже те страны, которые формально считаются одержавшими победу.
«После Второй Мировой войны никому нельзя быть расистом. Евреям — можно. Никому не запрещено сомневаться в том, что коммунисты убили в России десятки миллионов человек, — но за «отрицание Холокоста» во многих странах полагается тюремное заключение (и эти господа имеют наглость учить нас «свободе слова»!). Представьте, какой вой поднялся бы, посмей Россия выкрасть из Англии Березовского и предать его показательной казни! Но именно это израильтяне проделали с Эйхманом. Ирану нельзя нарушать соглашения о нераспространении ядерного оружия — Израилю можно.
Журналистка-фрилансер Алекс Дейл получает задание написать статью о людях в состоянии длительной комы. Ее особый интерес привлекает история пациентки, находящейся на излечении в больнице городка Танбридж-Уэллс. Полтора десятка лет назад Эми Стивенсон, тогда пятнадцатилетняя школьница, стала жертвой жестокого нападения. Преступника так и не нашли. Говорить Эми не может, но врачи полагают, что она все слышит и понимает. Алекс – сверстница Эми. Она выросла в соседнем городке и не забыла о кошмарном происшествии, в свое время потрясшем всю округу.
Однажды, проверяя свой профиль в «Фейсбуке», Джесс Маунт обнаруживает посты близких и друзей, которые скорбят… по ней. Дата смерти – ровно через 18 месяцев. Джесс решает, что это чей-то дурацкий розыгрыш. Но проходит время, публикации продолжают появляться… Девушка видит фото своей свадьбы, а затем и фотографии собственного крошечного сынишки… Как такое возможно? Джесс шокирована: а что, если все это – предупреждение, страшный отблеск ее грядущей судьбы? Может ли она изменить будущее, и стоит ли пытаться спасти себя, если тогда ее сын, которого она уже успела полюбить, вероятно, не родится?..
Цирк – удивительное место, но что мы о нём знаем? Ровным счётом ничего. Екатерине повезло оказаться в одном из самых загадочных цирков страны. Интересно? Может быть. А если артисты цирка начнут погибать? Ещё интересней? А что будет, если сама девушка не совсем обычный человек и обладает силой, за которой охотятся? Страшно? Ну, тогда Добро пожаловать в цирк!
Может ли от одного случайного решения зависеть чья-то жизнь? Заблудившись в тёмных закоулках Питера, Саша оказывается в самой гуще событий. Неожиданная авария сводит воедино совершенно разных людей, переплетая их судьбы. И теперь Саше придётся разматывать клубок тайн, понимая, что прежняя жизнь больше не имеет значения.
Твоя планета захвачена чужими. Они сделали из людей зомби, а тебя и горстку повстанцев загнали в подземный бункер, как крыс. В небе уже не видно солнца от вражеских кораблей, а они всё прибывают. Совсем скоро твоя родная планета превратится в колонию, и люди будут безжалостно стёрты с её лица. Что сделаешь ты, чтобы остановить этот кошмар? Продолжение фантастической саги «Интроверт».
С плавучей нефтяной платформы «Эсхил» бесследно исчезают 250 нефтяников. Добыча остановлена, связи нет. Нефтяная компания «Вэлли Ойл» оказывается на грани катастрофы и готовится отправить в южную Атлантику поисково-спасательную экспедицию. Кейт МакКриди, дочь вице-президента США, попадает на секретное совещание вскоре после вступления в права наследования акций «Вэлли Ойл». Отец не только оставил ей всё своё состояние, среди прочего, она получила конверт со спутниковыми снимками платформы «Эсхил». Она приходит к выводу, что эти снимки прочно связаны с развивающимся кризисом и решает присоединиться к экспедиции.