Медик. Обманутые ожидания - [18]

На том конце кто-то явственно всхлипнул, а затем прошипел сквозь сомкнутые зубы:

— Сан… тех… блок вклю…чи, ушлё… пок. Я пи…сать хочу…

— Лять, — хорошо, что никто не видит моих горящих ушей. Дожили, девочка из-за меня за малым не обмочилась. И когда я только научусь включать в работу свой мозг. Сколько раз отец твердил — всегда просчитывай последствия поступков. И вот опять тем же боком, на те же грабли. Правда, интуиция шепчет, — что на девяносто процентов, а то и больше, со стороны пиратки — это разводка. Но… Отработав полгода в открытом космосе, я твердо уяснил одну вещь — с пустотой шутки плохи. Невольно поспособствовав ограничению функционала системы жизнеобеспечения скафа, я реально подверг жизнь девушки опасности. И неважно, что у меня были на то причины. Это надо срочно исправлять. Хорошо, что новое заключение о состоянии здоровья уже давно сформировано и подписано штрих-формулой моего личного генного кода (ген-подпись). Осталось его только переслать. И, набравшись терпения, ждать неминуемой расплаты.

Запрос на соединение, подтверждение и запакованный файл уходит к адресату. А уже через секунду приходят уведомление о получении и напоминание — что, так как предоставленные мною услуги по освидетельствованию проходят по категории бесплатных, то и денег соответственно я с этого не поимею. Кто бы сомневался. Благо хоть опыт на учётку капнул…

Ну вот, ожила. Теперь я мог вдоволь насладиться зрелищем машущей конечностями и разгоняющей застоявшуюся кровь по венам девушки. Причём — это происходило в абсолютной тишине. Хорошо-то как, а то у меня от мата уже уши опухли. И кстати, я ничем не рисковал, возвращая этой оторве подвижность. В отличие от моей снаряги, в скафе пиратки практически нет реактивных двигателей. Ориентационные пукалки, расходующие запас газовоздушной смеси, не в счёт. Так что возможность побега исключена в принципе.

Всё то время, пока длилась наша размолвка, мы двигались тесным тандемом, ориентируясь на сигналы навигационных маячков. Я в роли силовой установки сзади, а моя пленница, деликатно перехваченная манипуляторами в районе пояса, впереди. И надо заметить, что когда этот балласт немного ожил, смотреть на него стало намного приятней.

— Торгаш, перестань пялиться на мою задницу!

Нет, вы это слышали? Упакована с ног до головы в композит, делающий её в полтора раза толще, чем она есть на самом деле, и всё равно беспокоиться — смотрят на неё или нет! А задница и, правда, ничего так, аппетитная. И почему я этого раньше не замечал? С грудями только беда — это да… Впрочем, — это её проблемы, у меня своих хватает…

И к слову о проблемах, пора уже прекращать эти обзывательства В конце то концов — кто у кого в плену?

— Я не торгаш. Это вообще мой первый полет с вольниками, — не то, что бы меня сильно напрягало такое обращение, но всё же. Как-то чересчур унизительно звучит. И добавив нотку гордости в голос, продолжил. — Наняли в качестве медтехника на космодроме Поскони.

— Ой, да хорош, врать то! Всем известно — вольники никого не нанимают, — снисходительно припечатала пиратка. И столько в её голосе было убежденности, что стало понятно — доказать обратное будет сложновато. — Ха! Медик он! А правдоподобней сказочку придумать не мог?

— У тебя есть данные моей учётной карты, проверь, — настала моя очередь обижаться. Да кто она вообще такая, чтобы я перед ней отчитывался? — Как бы я иначе мог контролировать твой скаф?

— Вот и мне интересно, как? — судя по задумчивому голосу, пленница активно изучала архивные логи своего скафа. И надо сказать — это у неё заняло довольно продолжительное время. Услада для ушей — блаженное время тишины.

— Ладно. Верю. Оказывается ты у нас навозник, впервые покинувший теплое мамино крылышко.

Что-то мне подсказывает, что нужно было оставаться торгашом.

— А имя у навозника имеется или ему нравится быть 'навозником'?

— Меня зовут Потап, — терпение, только терпение. — Могла бы не лениться и сама прочитать. Имя находиться в открытом доступе.

— Ага. Могла, — ни капли раскаяния в голосе. Интересно, такая наглость — это врождённое или издержки воспитания? — Прикольное кстати погоняло. А почему — Пот-Ап, а не Пот-Даун? Гы-гы…

— Тьфу на тебя. Совсем у тебя мозги набекрень подруга…

— Это у тебя всё набекрень, отморозок. Сам, типа того, с головой не дружишь, а туда же — других обвинять! Наркоман хренов, даже в скафе дурью закидываешься! И когда только успел подсесть?

— Ты о чём?

— Да всё о том! И не надо строить из себя святую невинность! А то я типа не знаю, что за штуку ты мне воткнул?.. Э-э, вставил?.. Э-э, подключил? Да, точно, подключил! Думал я привкус 'синежорки' в воздухе не почую? Да ты знаешь, сколько разного дерьма я в жизни повидала? Сколько раз была на краю? Скольким отморозкам головы поотшибала? Сколько…

Угу, опять завелась. И кажись — это надолго. Но, главное, я вроде бы уже понял.

Достав оставшийся в загашнике второй 'коротыш', я озадаченно покрутил его в руках. Ладно, сейчас проверим. Чтобы активировать тестовый мод 'Октопуса' и вложить в него подозрительный картридж понадобилось всего пара секунд. Дождавшись подтверждения готовности к анализу, бегло просматриваю спецификацию. Вроде всё в норме — стандартный набор газов, из которых, согласно биометрическим данным, формируется воздушная среда внутри скафа.