Медиа-киллер - [96]

– Две танковые дивизии Московского военного округа перешли на сторону восставшего народа, – насилуя свою волю, считывала она лживый текст телесуфлера. – В непосредственной близости от Кремля, где в настоящее время идет ожесточенный бой, в районе улиц Кропоткинская и Волхонка идет формирование отрядов ополченцев, продолжающих стихийно прибывать из различных районов столицы. Готовность обычных студентов, потерявших работу рабочих, обнищавших бюджетников взять в руки оружие объясняется только одним – иного способа, кроме как силой оружия, заставить антинародный режим сложить с себя полномочия нет. Кровожадная клика не желает расставаться с властью. «Хунта хватается за соломинку, – так прокомментировал обращение дуумвиров к населению страны лидер духовной оппозиции Александр Свиницкий, – но ураган народного гнева сметет с лица земли ненавистную диктатуру, скрывавшуюся за личиной демократии, но вновь превратившую Россию в ГУЛАГ». Конец цитаты.

В нашу редакцию поступает бесчисленное количество звонков. Москвичи и жители других городов нашей страны хотят знать правду. Люди запутались вследствие пресса обслуживающей хунту пропагандистской машины. Спецслужбы и прихлебатели дуумвирата не чураются откровенной клеветой и грязной ложью, прикрывая и выгораживая киллеров. Это легко объяснимо – ведь они и есть истинные заказчики преступлений. Они используют геббельсовские методы производства дезинформации, но у нас есть противоядие.

Александр Свиницкий пообещал положить конец потоку лжи в программе Влада Максимова «Взлеты и падения», которая выйдет в эфир через несколько минут. Очевидно, что так высоко взлетевшим будет очень больно падать. Поэтому они и цепляются за любую возможность остаться небожителями. Посмотрев этот выпуск самой популярного в России общественно-политического ток-шоу, вы, уважаемые зрители, узнаете правду об истоках, причинах и инициаторах разыгравшейся на улицах столицы кровавой драмы. Александр Свиницкий и Влад Максимов ответят в прямом эфире на ваши звонки…

Я не осуждал Инессу. Ибо не сомневался, хоть и не видел этого, что она читала текст под диктовку, под угрозой смерти. И слава богу, что она не отважилась осуществить свой собственный план – рассказать народу настоящую правду. Все-таки она слабая женщина. Ей надо жить, рожать детей. У нее будут красивые дети. Жалко только, что не от меня…

Времени жить осталось недолго – до конца передачи. Боюсь ли я? А как же не бояться. Поджилки трясутся. Но я уважал себя сейчас больше, чем когда-либо.

И все же одного бесстрашия было не достаточно. Хитрость и хладнокровие – вот что сейчас было особенно актуально. Видеоинженера убило шальной пулей, режиссер, раненный в руку осколком, отсиживался под замком в одном из подсобных помещений, как и большинство штатного персонала телецентра. Бесконтрольность являлась в данных обстоятельствах большим плюсом для журналиста, собравшегося взорвать настоящую бомбу. Бомбу, способную пресечь все другие взрывы.

В коридорах лежали трупы боевиков. Слышалась беспорядочная пальба внизу. Пресловутый формат требовал зрителей. Студию заполнили относительно легко. За счет зевак. Они с нижних этажей уже давно перекочевали в более безопасные, на их взгляд, места. Студийный павильон «Взлетов и падений» выглядел если и не оазисом посреди пустыни, то уж, во всяком случае, окопом на поле боя.

У некоторых зрителей в руках было оружие. Обзавестись им было проще простого. Я тоже мог разжать пальцы какого-нибудь убитого громилы и вырвать из его ладони пистолет. С полной обоймой. Я проверил наличие в моем арсенале «бомбы». Все в порядке. Карта памяти П2 с убойным сюжетом лежала в правом внутреннем кармане пиджака, в левом находился диск с документальным фильмом моего собственного производства. За то, чтобы этот фильм никогда не показали, Лорд и его компаньоны заплатили бы любые деньги и отняли бы любые жизни. Помимо кадров о зверском ритуале посвящения в таинственный Орден, видео сопровождалось моим независимым комментарием, изобличающим истинное лицо организаторов массовых беспорядков. Я потребовал, чтобы зрители убрали из рук оружие.

– Это телевидение, а не развод гарнизонного караула! – накричал я за минуту до эфира на тех, кто не внял моему требованию.

В павильон в окружении боевиков вошел Свиницкий. Гример навел последний марафет на его одутловатом лице, припудрив впалые щеки. Политик тепло поздоровался со мной, уселся в кресло перед камерой, позволил ассистенту продеть через пиджак шнур микрофона и закрепить его в ушной раковине. К моему пиджаку тоже прикрепили микрофон. Игра началась.

За стеклом, где стояли пульты и мониторы, было относительно пусто. Техник и какой-то новенький в смешных очках и вязаной растаманской шапке с полосками из всех цветов радуги, возможно, рабочий сцены, мечтающий переквалифицироваться в техники. Этот техник далек от политики, читает только специализированные журналы о новинках радиоэлектроники, телефонии и коммуникаторов. Ему всегда было наплевать на тему передачи. А сейчас, когда он интуитивно опасался за свою жизнь, вдвойне наплевать. Воистину, само Провидение расчищало мне путь для благородного поступка. Никто не мог помешать мне осуществить задуманное. Я сам вставил диск в плеер.