Медальон - [2]

— Курица и картошка. Сейчас сбегаешь до Вернера и скажешь, что завтра на пир готово меню, и отдашь вот этот список, — она вручила дочери желтоватый листок, исписанный мелким аккуратным почерком.

— Отложи мне немного, — попросила девушка, и, взяв список, побежала в другое крыло. Мать только покачала головой и вернулась к готовке.

Девушка бежала по богато украшенным коридорам, мимо роскошно вышитых гобеленов с изображением рыцарей, принцесс, различных домов, пейзажей. Мимо множества портретов с различными высокопоставленными персонами и различными родственниками. Полы были устелены шикарными коврами, а на стенах висели кованые фонари. Хозяин этой усадьбы не одну сотню золотых выложил за каждый кузнецу.

Этот самый Вернер сейчас был в своем кабинете с любовницей. Его жена была дама не из приятных, она не очень много внимания уделяла своему мужу, но за каждую измену, о которой она узнавала, Вернеру сильно доставалось. Порой он был едва ли не жалок в общении с властной женщиной.

Девушка осторожно постучала по тяжелой двери и вошла внутрь только после того как ей позволили.

В просторном кабинете помимо стола и шкафов находился большой красный диван. Когда дверь открылась на нем сидела юная девушка, лишь недавно появившаяся в усадьбе. Она куталась в платье, пытаясь скрыть свою наготу. А хозяин усадьбы уже стоял у своего стола и спешно застегивал свой зеленый камзол.

— Клер! Что ты хотела? — лицо у хозяина усадьбы было красным.

— Вот, — девушка протянула дяде листок, — тут передали меню на завтра.

— Хорошо. Спасибо. Ступай, — успокоившись, сказал он и взял листок.

Клер послушно кивнула и ушла. В коридоре она смогла ненадолго расслабиться. В этой части усадьбы никогда не бывало много народа.

На кухне уже начинали подавать обед. Мама девушки уже подала одну из куриц хозяйке усадьбы и ее дочери, и сейчас повара могли спокойно пообедать тем, что осталось. Клер подоспела вовремя: ее мама уже приготовила тарелку с небольшим куриным бедром и несколькими вареными картофелинами.

За обедом все молчали, на кухне слышался только треск огня в печи и шум ложек, бьющих по толстым глиняным тарелкам. Еда оказалась невероятно вкусной, собственно говоря, как всегда. Супа поварам не досталось. Он весь пошел хозяевам. В этом доме очень странная система, главное накормить хозяев и высокопоставленную прислугу вроде фрейлин хозяйки, а остальные питайтесь, как хотите. В этом королевстве вообще странные нравы, короли ничего не делают для народа, народ выживает сам. Нравы, конечно, жестокие, но королю надо как-то жить, и на что-то устраивать пиры, что он очень любит делать и редко отказывает своим желаниям.

— Клер, милая, можешь сбегать до кузнеца, а потом еще заскочить к травнику? Надо забрать пару наших заказов, они в курсе.

— Конечно, могу, — не задумываясь, ответила девушка.

— Тогда зайди за деньгами к Вернеру, или лучше сразу к казначею.

— Хорошо, только за плащом заскочу, — уныло сказала Клер и поплелась из кухни в корпус прислуги. Он был не особо-то украшен, простые каменные стены, маленькие окна с обветшалыми занавесками. Спит прислуга на самых дешевых и хлипких кроватях, какие только есть. Полная экономия. Платят людям ручного труда тоже не много. Золотой в месяц. Для сравнения буханка хлеба стоит около тридцати медных. Выживает прислуга только за счет того, что готовит раз в пять больше, чем требуется для хозяев.

Взяв свою сумку и старый немного потрепанный плащ, девушка побежала к казначею. Находиться в том крыле ей не разрешали, но ей не очень-то и хотелось. Все там казалось слишком вычурным. Она не любит всю эту роскошь, ей больше была по душе простая жизнь, без картин и гобеленов на стенах, без дорогой мебели и шикарной одежды. Все это казалось ей излишеством. Сумка у нее тоже была простая, из не очень дорогой кожи, без подкладки и с немного изношенной ручкой. В ней обычно лежал хлеб и немного воды.

Казначей — мистер Вивер, служил в этом доме уже много лет. Он обитал в небольшом кабинете вместе со всей казной. В нем были только стол да пара кресел со шкафом. Там сейчас, кстати, царила тишина, лишь иногда слышалось, как он передвигает бумаги и разговаривает сам с собой, рассуждая о чем-то. Осторожно постучав по тяжелой дубовой двери, Клер, с позволения казначея, вошла в кабинет. Там был полнейший хаос, бумаги чуть ли не летали в воздухе, а бедняжка Вивер перерывал документы, с каждой поднятой бумажкой глаза его становились все больше и больше.

Сейчас в доме готовилось большое празднование, а всю документацию вел именно Вивер. Голова у него с каждым днем болела все больше, а количество бумаг на различные кушанья, музыкантов и поваров становилось все больше. Суммы на все это были просто заоблачными. Казначею не хватало времени даже на то чтобы просто заглянуть в казну. И на Клер у него, казалось бы, нет времени. Девушка встала около кресла, приставленного к столу, и стала разглядывать бумаги.

— Мистер Вивер… — скромно начала она, но не успела договорить.

— Тише! Сейчас! Минутку! — перебил ее казначей и еще больше зарылся в бумаги. Клер сжалась в комок. Она немного побаивалась казначея, как и все в усадьбе. Спокойно говорили с ним только сами хозяева усадьбы. Вивер был невысокий, пухленький и частенько походил на сумасшедшего.