Мед для медведей - [52]
– Материал совершенно не горюч, – сказал кто-то за кадром и поднес к юбке спичку.
Фигура на экране, продолжая жеманно улыбаться, вспыхнула, как факел. Раздался звук льющейся воды, но пламя не погасло.
Пол проснулся от громкого плеска воды и облизал пересохшие губы. Оказывается, вода лилась не только во сне, но и в жуткой действительности, в которой существовало жесткое кресло и ненормально жаркое балтийское лето. Продрав глаза, Пол увидел в темноте что-то розовое. Оно Двигалось в дальнем углу комнаты, и именно оттуда доносился плеск воды. Приглядевшись, он понял, что розовое тело принадлежит Анне, которая, раздевшись до пояса, мыла в тазу голову.
Пол едва сумел справиться с охватившим его бешенством. Вот, значит, как они с ним считаются. Он для них лишь старая мебель, рваный ботинок! Эта мерзавка всерьез считает, что может в его присутствии разгуливать полуголая, трясти перед его носом грудями и не поплатиться за это? Делая вид, что все еще спит, Пол слегка приоткрыл глаза и принялся наблюдать за намыливающей волосы женщиной. Анна бестолково топталась вокруг таза, а Полу чудилось, что она исполняет своими затянутыми в черные чулки ногами некий ритуальный танец. У нее были довольно большие груди, которые тяжело покачивались в такт движениям тела. Мягкая белая плоть колыхалась и подрагивала. Как ни старался, Пол не мог отвести взгляд от воинственно торчащих сосков. Темные кружочки на белой коже казались глазами, влюбленно глядящими прямо на него.
Почувствовав тепло, разливающееся где-то внизу живота, Пол встал и, крадучись, направился к Анне. Еще несколько осторожных шагов, и он сможет прикоснуться к ее рукам, плечам, грудям…
По пути он споткнулся об угол своего чемодана, очень некстати высунувшийся из-под кровати. Анна услышала посторонний звук и насторожилась. Она крепко зажмурилась, поскольку едкое мыло так и норовило попасть в глаза, но обернулась на непонятный шум и вроде бы даже принюхалась. Она потянулась к кровати, чтобы нащупать лежащее там полотенце, но вместо этого ее руки наткнулись на подошедшего вплотную Пола. Запах мыла, идущий от ее влажных волос, смешивался с острым запахом пота, распространявшимся от покрытых густой растительностью подмышек, и создавал новый, ни с чем не сравнимый аромат русской женщины, который стоил того, чтобы его оценили по достоинству. На Западе уже нигде не встретишь пахнущие простым мылом волосы. Там женщины пользуются чем-то ароматизированным, насыщенным специальными маслами, всесторонне протестированным и вовсю разрекламированным по телевидению. А здесь присутствовал запах без всяких обольщающих добавок – резкий, естественный, честный. Казалось, он явился сюда откуда-то из далекого прошлого. Господи, помоги, мысленно простонал Пол. Перед его глазами снова встала почти забытая картинка из детства в Брадкастере: мать моется на кухне, а он, десяти лет от роду, потрясенно взирает на ее влажную наготу.
Анна ударила его по лицу, затем забарабанила кулаками по груди. Все как и следовало ожидать. Она пыталась вырваться. И даже широко раскрыла глаза, хотя все время щурилась и морщилась из-за попавшего в них мыла. Ее мокрые волосы звонко шлепали Пола по физиономии. Следовало признать, что получилась весьма своеобразная церемония окропления святой водой. Она что-то громко выкрикивала, наверное русские ругательства, правда, Пол недостаточно хорошо знал русский язык, чтобы их понять. К тому же она довольно чувствительно лягалась и сумела нанести несколько весьма болезненных ударов сильными, одетыми в дырявые черные чулки ногами. Пол быстро лишил женщину способности брыкаться, просунув между ее дергающимися ногами свою. А льющийся поток брани был остановлен, когда его рот властно завладел ее влажными губами. В какой-то момент Полу почудилось, что он смотрит на себя со стороны. Увиденное ему понравилось. Настроение портил только паскудный протез, который в самый неподходящий момент угрожающе зашатался. Чтобы не дать ему вывалиться, Полу пришлось крепко стиснуть зубы. Но целоваться, удерживая грозящий вывалиться протез, было довольно затруднительно. Пол слегка приоткрыл рот и попытался просунуть в образовавшуюся щель язык. Вышло плохо. Анна отчаянно старалась увернуться от его требовательного рта, изо всех сил сжимала губы и отворачивалась. Полу даже пришлось запустить пятерню в ее мокрые волосы и таким образом ограничить ее подвижность. Нечего вертеться. Теперь ее рот находился прямо перед ним и им можно было заняться вплотную. Но тем не менее сохранялась необходимость обездвижить ее полностью, так как она весьма ловко использовала извечное женское оружие – ногти. Тяжесть – вот решение вопроса. Мужчина должен использовать силу тяжести. Кровать и лежащая на спине красотка. То, что надо!
Уложить девицу на кровать было делом нескольких секунд.
Прояви настойчивость, и женщина обязательно уступит. Она не может иначе…
Через некоторое время Пол почувствовал, что задыхается, оторвался ото рта женщины и судорожно вдохнул русский воздух.
Анна, воспользовавшись моментом, исторгла очередную порцию ругательств. Воодушевленный кажущейся близостью победы, Пол приподнялся ровно настолько, чтобы было удобно размахнуться, и влепил женщине звонкую пощечину. На ее бледной щеке немедленно появилось красное пятно. (Разве он уже не делал то же самое раньше? С кем-то другим? Здесь же, в Ленинграде? Это было так давно, что и не упомнишь.) Анна взглянула на него жалобно, как обиженный ребенок, и тихонько заплакала. Устыдившись, Пол принялся успокаивать обиженную женщину, нежно целовать соленые щеки. Его руки требовательно шарили по влажному, податливому телу. Анна больше не кричала и не сопротивлялась. Она молча ждала. Пол уже приготовился войти в нее, слиться с ней воедино, но неожиданно почувствовал, что ничего не может. У него совершенно пропало желание. Именно так внезапно обрывается торжественное звучание электрического органа, если его отключают от источника энергии. Исполнитель еще на месте, его пальцы лежат на клавишах, а толку? Звука-то нет!
«— Ну, что же теперь, а?»Аннотировать «Заводной апельсин» — занятие безнадежное. Произведение, изданное первый раз в 1962 году (на английском языке, разумеется), подтверждает старую истину — «ничто не ново под луной». Посмотрите вокруг — книжке 42 года, а «воз и ныне там». В общем, кто знает — тот знает, и нечего тут рассказывать:)Для людей, читающих «Апельсин» в первый раз (завидую) поясню — странный язык:), используемый героями романа для общения — результат попытки Берждеса смоделировать молодежный сленг абстрактного будущего.
«1984» Джорджа Оруэлла — одна из величайших антиутопий в истории мировой литературы. Именно она вдохновила Энтони Бёрджесса на создание яркой, полемичной и смелой книги «1985». В ее первой — публицистической — части Бёрджесс анализирует роман Оруэлла, прибегая, для большей полноты и многогранности анализа, к самым разным литературным приемам — от «воображаемого интервью» до язвительной пародии. Во второй части, написанной в 1978 году, писатель предлагает собственное видение недалекого будущего. Он описывает государство, где пожарные ведут забастовки, пока город охвачен огнем, где уличные банды в совершенстве знают латынь, но грабят и убивают невинных, где люди становятся заложниками технологий, превращая свою жизнь в пытку…
«Заводной апельсин» — литературный парадокс XX столетия. Продолжая футуристические традиции в литературе, экспериментируя с языком, на котором говорит рубежное поколение малтшиков и дьевотшек «надсатых», Энтони Берджесс создает роман, признанный классикой современной литературы. Умный, жестокий, харизматичный антигерой Алекс, лидер уличной банды, проповедуя насилие как высокое искусство жизни, как род наслаждения, попадает в железные тиски новейшей государственной программы по перевоспитанию преступников и сам становится жертвой насилия.
Энтони Берджесс — известный английский писатель, автор бестселлера «Заводной апельсин». В романе-фантасмагории «Сумасшедшее семя» он ставит интеллектуальный эксперимент, исследует человеческую природу и возможности развития цивилизации в эпоху чудовищной перенаселенности мира, отказавшегося от войн и от Божественного завета плодиться и размножаться.
«Семя желания» (1962) – антиутопия, в которой Энтони Бёрджесс описывает недалекое будущее, где мир страдает от глобального перенаселения. Здесь поощряется одиночество и отказ от детей. Здесь каннибализм и войны без цели считаются нормой. Автор слишком реалистично описывает хаос, в основе которого – человеческие пороки. И это заставляет читателя задуматься: «Возможно ли сделать идеальным мир, где живут неидеальные люди?..».
Шерлок Холмс, первый в истории — и самый знаменитый — частный детектив, предстал перед читателями более ста двадцати лет назад. Но далеко не все приключения великого сыщика успел описать его гениальный «отец» сэр Артур Конан Дойл.В этой антологии собраны лучшие произведения холмсианы, созданные за последние тридцать лет. И каждое из них — это встреча с невероятным, то есть с тем, во что Холмс всегда категорически отказывался верить. Призраки, проклятия, динозавры, пришельцы и даже злые боги — что ни расследование, то дерзкий вызов его знаменитому профессиональному рационализму.
В книгу вошли небольшие рассказы и сказки в жанре магического реализма. Мистика, тайны, странные существа и говорящие животные, а также смерть, которая не конец, а начало — все это вы найдете здесь.
Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.