Мечты сбываются - [85]

— Да, поздно, поздно раскачался наш инженер с разборкой своего архива! — осуждающе покачал головой Газанфар, выслушав подробный рассказ Юнуса.

— В бризе подсчитали, что добычу тартанием по новой схеме можно увеличить на полтора процента, — заметил Юнус умиротворенно: он был сейчас слишком радостно настроен, чтоб разделить досаду Газанфара. — Спасибо Куллю и за это!

— Кое-кто из спецов подчас готов воспользоваться рабочей сметкой — выдать ее за свою. Не хочет ли и Кулль пристроиться к твоим успехам? — спросил Газанфар.

— Я этого за ним не замечал. Напротив, он сам подчеркнул, что идея целиком принадлежит мне и что его роль в этом деле самая скромная — он лишь технически грамотно оформил мою мысль.

— Ты с этим согласен?

— Не совсем: по-моему, он внес в схему много своего, улучшил, уточнил ее.

— А о премировании, о денежном вознаграждении он не говорил? Ведь выпивка-то — штука дорогая!

— Нет, не говорил.

— Так, так… — несколько раз повторил Газанфар, словно не мог отделаться от какой-то навязчивой мысли. — Подумать, что еще так недавно наш уважаемый инженер был против помощи рабочему изобретательству! Упрямец! Помню, как он спорил с Сергеем Мироновичем насчет глубоких насосов. А помнишь, как он в свое время противился национализации, когда прибыла из Петрограда делегация Высшего Совета Народного Хозяйства?

— Еще бы не помнить! Я тогда едва доковылял к промысловой конторе — болела нога, и ты помог мне добраться… Но ведь то, Газанфар, было очень давно, в восемнадцатом году, и многое с той поры переменилось. Разве сравнить Кулля, каким он был тогда или даже полгода назад, и какой он теперь? Еще совсем недавно работал он будто из-под палки, а теперь его просто не узнать — он и глубокие насосы стал активно поддерживать и рабочим изобретательством интересоваться. Он сам признал, что ошибался.

— Возможно… — задумчиво протянул Газанфар. — Возможно… — Он повторял это слово, с виду как бы соглашаясь с Юнусом, но в глубине души испытывая сомнение.

Юнус почувствовал это.

— Не понимаю тебя, Газанфар, извини меня… — сказал он. — Не ты ли недавно говорил, что многие старые честные специалисты, вначале артачившиеся, теперь стали работать не за страх, а за совесть?

— Я и теперь это повторяю… Но… не надо забывать и того, что недавно случилось в Донбассе: ведь шахтинское дело — не случайность, и люди, подобные шахтинским буржуазным спецам, надо думать, имеются и в других областях промышленности. Возможно, такие люди существуют и у нас, даже где-то здесь, неподалеку.

Юнусу стало не по себе… Здесь, неподалеку, таятся люди, подобные коварным шахтинским вредителям? Уж не перебарщивает ли Газанфар?

— По-моему, только глупые люди или заядлые контрреволюционеры могут верить, что все вернется к старому! — с уверенностью заметил он.

— Глубоко ошибаешься! Наша партия, товарищ Ленин считают, что пока мы живем в мелкокрестьянской стране, для капитализма имеется даже более прочная база, чем для коммунизма. Правда, мы можем добиться окончательной победы, если будем активно электрифицировать нашу страну, если создадим базу современной крупной промышленности.

— Значит, надо нам идти по этому пути! — воскликнул Юнус с жаром.

— Бесспорно! И при этом, не впадая в спецеедство, нужно все же помнить, что одна из опасных форм сопротивления развивающемуся социализму — вредительство буржуазной интеллигенции.

Друзья встретились взглядом, и мысли их вновь невольно обратились к Куллю.

Юнус спросил напрямик:

— Скажи, Газанфар, ты Кулля в чем-нибудь подозреваешь?

Газанфар ответил не сразу.

— Новых отрицательных фактов у меня против него нет… Но… весь его общественный облик… Так или иначе, за Куллем надо присматривать в оба! — решительно закончил он.

— Это, я думаю, ты правильно говоришь — присматривать. Но только кому?

— Всем нашим людям и тебе в том числе!

— Мне?.. — Юнус недоуменно улыбнулся. — А много ли будет пользы от такого присматривания? Промысловую практику многие из нас, пожалуй, знают неплохо, но какие мы судьи инженеру Куллю в серьезных технических вопросах? Эх, знать бы нашему брату рабочему хотя бы половину, даже четверть того, что знает этот пьяница, шайтан его побери!

Лицо Газанфара стало серьезным:

— Попал ты, Юнус, своими словами в самую точку! Партия-то как раз и требует от нас, чтоб мы из шахтинского дела извлекли урок — сами стали бы спецами техники. И вот я скажу тебе, друг Юнус: есть уже такое постановление ЦК партии, что на техническую учебу будут мобилизованы тысячи рабочих партийцев, комсомольцев, честных, преданных нам людей из беспартийных, чтоб в дальнейшем нас не могли обмануть чужие нам люди, вредители из числа старых специалистов, как это было в Донбассе.

— Вот это правильно!

Блюдо с дымящимся пловом уже стояло на столе, и Ругя сказала:

— Хватит вам о делах! Как говорится: кто множит слова за трапезой, тот останется голодным, да к тому же в делах не преуспеет!

Но Бала, с интересом прислушивавшийся к беседе, заметил:

— А ты, мама, разве иной раз не говоришь за столом о своих ковровых делах?

Газанфар строго сказал:

— Матери своей замечаний не делай!

Бала виновато опустил глаза: