Мечты и свершения - [13]
Весна надежд
И вот пришла ошеломившая всех весть, что в Петрограде крупные волнения, рабочие остановили фабрики, требуют хлеба и повышения заработной платы. Первые слухи о волнениях в столице были встречены недоверием, но что ни день, поступали все новые и новые известия. В Петрограде происходило что-то небывалое. Поговаривали, будто и в Таллине не все спокойно: забастовки, митинги. Наконец стало известно, что свергли царя и вместо него создано Временное правительство.
Мне в ту пору шел 14-й год, и многие вещи я воспринимал уже вполне сознательно. Во многом мне помог разобраться приехавший к учителю брат, студент из Петрограда.
Он некоторое время жил у нас в семье. В первый же вечер Мартин, так звали студента, позвал мальчиков на реку. Он расспросил у нас, как на мызе была встречена весть о революции и что тут после нее изменилось. Мы рассказали, как могли, но было ясно, что после революции заметных перемен у нас не произошло. Люди ходят на работу, как обычно, а что касается жалованья, продолжительности рабочего дня и других мызных порядков, то все осталось по-прежнему. Надсмотрщик и управляющий на своих местах, а хозяина как не было, так и нет, он где-то в России управляет имением другого помещика, покрупнее.
Мартин долго разговаривал с нами. Рассказал, что делается на белом свете, пространно объяснял нам, что помещики, управляющие и фабриканты — это одна часть общества, у них одни интересы, а потому они во всем заодно, особенно когда дело касается отношений с рабочими. А вот мызные батраки, рабочие, ремесленники, все, у кого нет своей земли и орудий труда и кто вынужден наниматься к помещикам и фабрикантам и работать на них, чтобы как-то жить, — это уже совсем другая часть общества. Между этими двумя большими группами людей царит непримиримая вражда: помещики и фабриканты стараются меньше платить своим рабочим, а те справедливо требуют за свой труд больше, так как все богатства создаются их руками.
— За примером ходить далеко не надо, — говорил нам Мартин. — Вот хозяин имения Соо — сам в хозяйстве не работает, а на глазах у всех только богатеет.
Помню, что у нас с того времени будто только-только открылись глаза. Мартин растолковал нам, что владельцы больших богатств, капиталисты, получают и от войны большие прибыли, при этом, конечно, некоторые из них иногда, как исключение, вынуждены мириться с меньшими доходами. Они имеют возможность прибегать к займам, отпускаемым им на весьма льготных условиях. Так что они все равно в конечном счете выигрывают.
Трудовому же народу, наоборот, война несет одни беды. Жалованье не повышают, а дороговизна растет. Потому-то и необходимо было свергнуть прежний строй. Рабочие прогнали царя, и теперь борьба идет за то, кому быть главным в стране. На этот счет есть разные мнения. Те, которые называют себя большевиками, требуют, чтобы государственная власть принадлежала рабочим и крестьянам, они требуют передачи заводов, фабрик и земли тем, кто на них трудится.
Мы слушали, завороженные, и даже ни о чем не спрашивали. Я только поинтересовался, как же быть с нами, вот у нас мельница, так кто же мы — хозяева или трудящиеся? Мартин ответил: ведь мельница принадлежит не отцу, она собственность помещика, следовательно, мы не хозяева, а просто арендаторы. Он добавил еще, что обычно арендатор стремится стать владельцем предприятия, но это далеко не всем удается, так что многие, как наш отец, остаются простыми рабочими.
С большевиками, продолжал Мартин, спорят социалисты-революционеры, или, как их называют, эсеры. Они за то, чтобы землю отняли у помещиков и разделили поровну между трудящимися, мызными рабочими и безземельными. Он, Мартин, тоже за это. Но большевики считают, что уравнительное распределение земли все равно не спасет бедняков от нищеты и разорения. Они объясняют это тем, что для обработки земли нужны силы, нужны лошади, орудия и все прочее, а у мызных рабочих ничего этого нет, как же они станут работать? Дело кончится тем, что мызный рабочий некоторое время промается, а потом бросит свою усадьбу и снова пойдет в батраки к тому же самому помещику или кулаку. Спасение бедняка, утверждают большевики, в крупном хозяйстве, где можно лучше использовать машины, и труд будет более производительным, а продукция дешевле. Мартин считал, что в этом большевики не правы.
Объяснения студента показались нам, мальчикам, мудреными, и мы сначала никак не могли их понять. Только потом сама жизнь помогла нам разобраться что к чему. В Петрограде прогнали царя, в Таллине отстранили присланного им губернатора, в Соо и в других местах особых перемен что-то не заметно. Надо сказать, что уже давно я ходил за ответами на трудные вопросы к мызному кузнецу. Несмотря на разницу лет, мы были даже приятелями. Кузнецу нравился мой интерес ко всему, что делалось в мире, и он, как умел, старался растолковать неясные для меня вопросы.
По словам кузнеца, революция не свалилась с неба, пришла не сама собой. Ее долго подготавливали рабочие, руководимые большевиками, их вождем Лениным. Царь всегда был на стороне баронов — помещиков и фабрикантов. И войну царь затеял в их интересах, чтобы они могли еще больше наживаться. А воевать он послал простой народ. Тех же, кто протестовал против войны, посадил в тюрьму или отправил к черту на кулички, в Сибирь. Я передал кузнецу рассуждения Мартина о том, что, мол, у рабочих свои интересы, а у крестьян свои, что большевики не заботятся о крестьянстве, им вообще нет дела до тружеников деревни. Кузнец сначала рассмеялся, а потом стал серьезно объяснять:
Эта книга о человеке, который оказался сильнее обстоятельств. Ни публичная ссора с президентом Путиным, ни последовавшие репрессии – массовые аресты сотрудников его компании, отъем бизнеса, сперва восьмилетний, а потом и 14-летний срок, – ничто не сломило Михаила Ходорковского. Хотел он этого или нет, но для многих в стране и в мире экс-глава ЮКОСа стал символом стойкости и мужества.Что за человек Ходорковский? Как изменила его тюрьма? Как ему удается не делать вещей, за которые потом будет стыдно смотреть в глаза детям? Автор книги, журналистка, несколько лет занимающаяся «делом ЮКОСа», а также освещавшая ход судебного процесса по делу Ходорковского, предлагает ответы, основанные на эксклюзивном фактическом материале.Для широкого круга читателей.Сведения, изложенные в книге, могут быть художественной реконструкцией или мнением автора.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.