Мечтать не вредно. Как получить то, чего действительно хочешь - [33]

Но я хочу, чтобы вы знали: практически все мечты осуществимы. Нас заставили думать, что это не так. В редких случаях нас ограничивают физические возможности. Таких случаев мало. Все остальное – в нашей голове, а это можно изменить. Взгляните, насколько иными стали за последние десятилетия представления о том, что могут и не могут женщины. Теперь нетрудно встретить женщин-руководителей высокого ранга, астронавтов, водителей грузовиков, курсантов военных академий и жокеев. Пришло время дать отпор еще одному комплекту жестоких мифов – мифам эйджизма, внушающим нам, что уже слишком поздно. Эти мифы вредят не только пожилым людям, которых выпроваживают на пенсию. Они калечат весь наш жизненный цикл, отбирая у нас каждое десятилетие по целому набору возможностей. Если вы не начали учиться балету в десять лет, не стали концертирующим пианистом к двадцати, не многообещающий ученый или музыкант в тридцать, не подающий надежды молодой руководитель к тридцати пяти, не достигли вершины своей профессии к сорока пяти… забудьте вообще об этом!

Здесь ни слова правды! Одна шестидесятилетняя пианистка, завершившая концертную деятельность и занявшаяся преподаванием, рассказала мне, что у нее есть ученики – лучшие и самые серьезные, – которым за сорок. Они могли потерять ловкость, но с лихвой восполняют ее концентрацией и энергией. В отличие от многих молодых они знают, чего хотят, умеют работать и ценят время. Это справедливо для любых увлечений людей в возрасте. Вокруг нас немало людей, занявшихся чем-то новым во второй половине жизни и добившихся значительных успехов. Яркий пример – Норман Маклин, литературовед, профессор английской литературы в Чикагском университете. В семьдесят два года он издал свою первую книгу рассказов. Ее приняли на ура, и Маклин сразу снискал известность как писатель. В 1992 году на экраны вышел снятый Робертом Редфордом фильм по Этой книге. Как и книга, он называется «Там, где течет река».

Так что вряд ли в двадцать восемь слишком поздно взять в руки виолончель, а в пятьдесят четыре заняться политикой.

За исключением случаев абсолютной недостижимости, вам надо задать себе только один вопрос о своей смелой цели: «Действительно ли я хочу работать ради нее?» Вы готовы потратить десять или пятнадцать лет, чтобы построить политическую карьеру, необходимую для выдвижения вашей кандидатуры на выборы в Сенат? В вас есть дух соревнования, требующийся для продвижения по корпоративной лестнице? Вы готовы стать единственной сорокалетней студенткой на своем курсе медицинского университета и только в сорок пять начать практиковать?

Я не спрашиваю, не боитесь ли вы. Если цель вас достойна, если она бросает вызов вашим возможностям, вы, несомненно, будете испытывать страх. Это естественно, и страх не повод отказываться от мечты. Вопрос, которым надо задаться: «Насколько сильно я этого хочу?» И если ответ: «Достаточно, чтобы идти до конца», – значит, удачи вам, а я научу вас справляться со страхом. А если вы решите, что удовлетворение от достижения цели не стоит затраченных времени и сил?

У вас есть выход. Вы можете отказаться от мечты или подчиниться ей. Найдите пробный камень и поставьте другую цель, ради которой захотите работать. Получите то же удовлетворение проще и быстрее. Если вы стремились стать врачом, чтобы помогать другим людям, то приглядитесь к профессии медсестры, физиотерапевта, консультанта, акушера, массажиста, специалиста по лечебной физкультуре или диетолога. Если же вас привлекают научные аспекты здоровья и болезней, можете стать патофизиологом, писать научно-популярные статьи и книги или заниматься медицинской иллюстрацией. Выбор за вами. Поразительно, но вы можете найти то, что подходит вам больше, чем изначальная цель!

Когда мы думаем о том, что хотим делать и кем быть, воображение часто застревает на стандартных в обществе ролях: врач, юрист, продавец, руководитель. Мы выбираем что-то более-менее подходящее, а затем пытаемся к этому приспособиться, вместо того чтобы найти или придумать то, что годится именно нам. Например, когда я была маленькой, хотела стать звездой бродвейских мюзиклов. Моей ролевой моделью была Джуди Гарланд[12]. Тогда я не смогла бы сказать, почему хочу именно этого, но теперь могу: я жаждала внимания, восхищения и любви. Я хотела выйти на сцену, спеть от всей души, а затем наслаждаться любовью своих слушателей.

Так случилось, что ухватилась я за работу психотерапевта. И как только входила в компанию «Групповые лаборатории», президентом который являлась, на меня смотрели как на очень важную персону. Я была очень известна на пересечении Девяносто первой улицы и Бродвея. Остальные обо мне никогда не слышали, но я чувствовала себя звездой. Я выкладывалась и получала необходимую мне любовь и уважение, но не от отдаленных зрителей, а от людей, которых могла любить и коснуться. Это придало мне сил, и я разработала семинары для женских «команд успеха». Теперь я могла выступать перед аудиторией от сорока до трехсот человек и даже появляться на телевидении.

Все сложилось так потому, что сама жизнь вложила мне в руки мой пробный камень. Если бы я стала звездой Бродвея, может, и наслаждалась бы этим. Хотя сомневаюсь. Думаю, что возненавидела бы. Я пробовала играть, когда, будучи тридцатилетней и разведенной, жила с детьми в Нью-Йорке. Подкопив немного денег, записалась на курсы актерского мастерства и получила несколько ролей в небольших шоу. Знаете что? Мне нравилось только выходить на сцену, зажигать людей и наслаждаться их любовью. Мне не нравились занятия, репетиции, театры и другие актеры. Не больно-то мне и хотелось притворяться кем-то другим. (Что и отличает меня от прирожденного актера.) Если бы у меня не было детей, я, вероятно, отправилась бы с труппой на летние гастроли и продолжала бы в том же духе. Однако мне приятно думать, что спустя какое-то время я устала бы от всего этого и пришла к тому же, чем занимаюсь сейчас!