Мечта о «Тройке». Как самый необычный инвестбанк России стал национальным чемпионом - [18]

На большую часть сотрудников «Тройки» Банк Москвы действительно производил впечатление комфортного акционера, терпимого и понимающего, готового закрывать глаза на неважные операционные результаты ради роста долгосрочной стоимости «Тройки».

Жак Дер Мегредичян: «Я, например, с Банком Москвы никаких особенных отношений не имел. Все свои встречи с акционером Рубен проводил на его территории, здесь он не появлялся. Время от времени Банк Москвы, вероятно, мешал Рубену спокойно жить, но коллектив этого не чувствовал. Мы шли своей дорогой, принимали решения, которые считали нужным, и ни с кем ничего не обсуждали».

Это, в частности, касалось режима работы. Некоторые управленцы могли работать по восемь часов в неделю и соглашались на льготный график для некоторых своих подчиненных. Если у акционера появлялись вопросы по этому поводу, их задавали Рубену.

Если Банк Москвы для кого-то и был идеальным невидимым акционером, то в начале 2002 года от этого светлого образа не осталось и следа. Терпение банка иссякло. Долгосрочная капитализация отошла для него на второй план, вперед вышли текущая доходность и дивиденды. К тому же строптивость менеджмента вызывала растущее раздражение основного акционера: кто тут, в конце концов, главный, у кого власть?

На рынке стали поговаривать о том, что уже согласована кандидатура – на место Рубена прочили главу казначейства и вице-президента Банка Москвы Алексея Сытникова. Слухи подогревались вовлеченностью Варданяна в управление «Росгосстрахом». Со стороны казалось, что главный человек «Тройки» вот-вот покинет компанию и заодно инвестиционный бизнес и целиком посвятит себя страхованию.

План выхода из создавшегося положения заключался в том, чтобы попытаться сделать «Тройку» независимой. Рубен давно мечтал о свободе от внешнего влияния, только в этом случае он мог исполнить другую свою заветную мечту – запустить в компании партнерскую систему. Варданян направил все свои усилия, связи и деньги на то, чтобы выкупить у Банка Москвы акции. Глава компании заручился поддержкой инвесторов Александра Мамута, Данила Хачатурова, Валентина Завадникова и Андрея Раппопорта. Но до последнего момента желание Банка Москвы продавать свой пакет – тем более по цене, очень похожей на ту, по которой он сам некогда купил акции, – оставалось под большим вопросом.

К весне противостояние менеджмента и акционера достигло апогея. Информация о нем просочилась в прессу.

Первополосный материал «Ведомостей» за 8 апреля 2002 года, предварявший интервью, начинался со слов: «Рубен Варданян, более десяти лет возглавлявший компанию “Тройка Диалог”, с сегодняшнего дня уходит в отставку с поста ее президента. Варданян говорит, что устал от неопределенности и непредсказуемости действий основного акционера “Тройки” – Банка Москвы». Но уже на следующий день заголовок нового интервью с Рубеном возвещал, что «конфликта нет». Жизнь продолжалась.

Рубен Варданян: «Бородин решил, что мы мало платим дивидендов и слишком медленно восстанавливаемся после кризиса, поэтому было принято решение меня убрать. Я уже попрощался с коллективом, но, как оказалось, поторопился. В результате сложных переговоров с участием разных уважаемых людей на уровне очень больших начальников мы выкупили компанию».

Впрочем, на какое-то время Рубен действительно отошел от операционного управления, а в его отсутствие «Тройкой» на ежедневной основе руководил Сергей Скворцов.

Сергей Скворцов: «Я к тому моменту работал в “Тройке” пять лет. Когда у нас была история с “Росгосстрахом” и Рубен туда уходил, ему нужно было оставить кого-то на “Тройке”. Трудно было находиться сразу в двух местах. Тогда важно было “Росгосстрах” поднять, как-то его запустить, реформировать. Мне было предложено возглавить “Тройку” в менеджерском формате, а не просто как инвестбанкиру. Я согласился и занимался этим весь 2003 и 2004 год”.

Вся эта турбулентность угнетала менеджмент, но особенно близко к сердцу ее принимал Бернард Сачер.

Рубен Варданян: «У меня тогда уже был “Росгосстрах”. Но Берни сказал, что не может так рисковать, и ушел в “Альфу”».

Однажды Сачер уже пережил внутренний конфликт в «Тройке»: как человека, много сделавшего для компании и имевшего право получить свою долю в капитале, его возмущало упрямое нежелание Петра Дерби делиться акциями с менеджментом. Тогда, в 1995 году, он решил взять паузу и на целый год отойти от дел – в компании практиковались такие продолжительные отпуска управленцев. Сачер инвестировал в ресторанный бизнес, поэтому посвятил свободное время Starlite Diner, американским закусочным в центре Москвы, другим своим проектам. Но к 1997-му он вернулся в компанию и проработал здесь до 2001 года. Когда Банк Москвы пошел в наступление, Бернард поначалу надеялся, что все образумятся. Он призывал договариваться – как опытный сейлз, он знал в этом толк. Но, похоже, неумение плести корпоративные интриги и природная прямолинейность, которую за Сачером знали его коллеги, сыграли с ним злую шутку.

Тимур Насардинов: «Берни блестящий сейлз, наверное, самый гениальный из тех, кого я когда-либо видел. Но он не был искушенным политиком. Без этого не удержаться в большой и прибыльной организации».