Мечи и темная магия - [107]

Бронт, терпеливо огибая раскачивающиеся ландо с поющими седоками, дошел до ближайших стойл. Рядом со стойлами находился чрезвычайно шумный трактир, и Бронту пришлось перекрикивать гул, отыскивая таскальщика, готового им служить. Таковой нашелся на чистой соломенной подстилке. Он лежал на животе, положив подбородок на громадные скрещенные ручищи.

— Чем могу вам помочь? — пророкотал он.

— Хочу нанять одного из твоих соплеменников для перехода через туннели с подъемом наверх, в Хрустальные Соты. Таскальщик должен уметь защищаться в случае неспровоцированных вооруженных нападений.

— Ты много хочешь сверх обычной переноски груза.

— Это верно. Мне нужен прежде всего парень, который способен постоять за себя.

— Ясно. Все мы можем, если доходит до нападения. — (Бронту показалось, что нападать на таскальщика дело как минимум безрассудное. Например, у этого ноги, хотя и гораздо короче рук, отличаются такой же массивностью и состоят из многочисленных суставов для максимальной грузоподъемности. А кулаки у него размером со щит.) — Но должен признаться, работенка, какую ты предлагаешь, мне не по нутру. Лезть в хрустальные шахты само по себе ничего, особенно если за это последует достойное вознаграждение…

— Нам сказали, чтобы ты сам назначил цену.

Таскальщик на некоторое время задумался над предложением, как задумался бы любой на его месте.

— Пусть так. И туннели тоже можно пережить. Но лезть наверх, в Соты! Н-да. Правда, у меня есть один товарищ, который в данный момент находится в стесненных обстоятельствах. Вот он-то от золотишка не откажется.

Этого второго таскальщика Бронт обнаружил в соломе: тот мирно спал, свернувшись клубком. Воин сильно удивился. Он думал, что увидит молодого, всегда готового к драке парня. Однако же этот таскальщик был преклонных годов, шерсть у него на спине была почти седой. Не растрачивая время на приветствия, Бронт осторожно потряс его. Тот сразу же проснулся и, когда Бронт представился, вежливо предложил прогуляться по двору, чтобы он смог проснуться окончательно. Они прошлись вдоль стойл, где спали другие таскальщики, мимо сеновала, и Бронт тем временем изложил свои требования.

Таскальщик молча устроился на копне сена. Он погладил бороду, потер массивную челюсть невероятно широкими пальцами.

— Ладно. Я знаю, как пройти через туннели. Необходимо достать те предметы, какие я назову. Но вот с Сотами… тут воображение меня подводит. Лазить я умею, но не тогда, когда требуется лазить внутри Сот. И не с грузом ваших лесов на спине. Я буду драться до последнего, защищая нас от слаймеров, но все равно я не понимаю, как мы сможем это сделать.

— Я тоже. И… боюсь, нам нельзя убивать этих самых слаймеров.

— О! Я и не стал бы, даже если бы мог!

— Почему?

Таскальщик тонко улыбнулся:

— Можешь считать это… моим личным капризом, но все они должны жить. Теперь к делу. Извини, что снова возвращаюсь к обсуждению подряда. Кажется, я могу свободно и без колебаний назвать собственную цену?

— Совершенно верно.

И таскальщик немедленно назвал сумму, от которой Бронт покачнулся. Он раскрыл рот, однако не сумел издать ни звука. И пока он старался, почувствовал, как что-то растет, раздувается на груди. Это был засунутый под кирасу кошель, который дал Кадастер. Бронту пришлось расстегивать ремни кирасы, чтобы извлечь внезапно распухший кошелек и отдать его таскальщику.

— Ладно. Меня зовут Бронт, а моего товарища — Руб.

— Я Жак.

Жак закрепил в огромном кузове на спине подложку для груза, вдел руки и ноги в массивную упряжь с громадными застежками.

В колесной мастерской все, включая Руба, были заняты работой. Подходящая веревка нашлась, и теперь на нее нанизывали доски-ступеньки, а затем скатывали в рулоны. Жак вынул подложку для груза, и они принялись укладывать мотки лестницы.

Послышались громкие крики и топот ног, и затем во двор мастерской ворвалась толпа. Высокий худой человек, за которым гнались остальные, прошмыгнул мимо Бронта, но в следующий миг натолкнулся на Руба и растянулся на земле, а преследователи, которые едва не схватили его, сразу набросились на всех, кто был во дворе.

Эта толпа, человек двенадцать, пьяные, но охваченные безудержной яростью, сейчас же обрушила свои палки и кнуты на таскальщика, работников мастерской и их нанимателей. При шляпах и разодетые так, что в них угадывались завсегдатаи игорных заведений, они дрались со злобным упорством, несмотря на гневный отпор Бронта и Жака, на энергичные удары Руба, мастеров и худощавого незнакомца, которого игроки загнали во двор. Получилась общая свалка, однако целенаправленные сильные удары более опытных бойцов скоро уложили всю банду игроков на землю. Жертва преследований рассыпалась в благодарностях, а также призналась в своем полном неведении относительно мотивов толпы. В вежливых поклонах незнакомца угадывались сила и выносливость, так же как и в ударах, какими он потчевал врагов. В свете факелов четко вырисовывались его острый подбородок, орлиный нос с горбинкой, а на лице читалась издевка — нечто, не особо внушающее доверия.

Бронт принялся вытаскивать бесчувственных игроков в переулок, тогда как все остальные продолжили загружать и увязывать лестницы.