Меченый - [3]

– Чоли, как ты здесь оказался? – спросила Сильви.

Чоли редко покидал мастерскую в Торге. Мать Арлена любила вспоминать, как они с братом работали в кузнице, пока Джеф не начал нарочно портить подковы лошадям, чтобы подбить к ней клинья.

– Ладился к Ане Лесоруб, – пробормотал Чоли.

Он дернул себя за волосы, в которых уже светились проплешины.

– Только мы открыли люк в погреб, как демоны прорвались сквозь метки…

Чоли осел на землю, увлекая за собой Арлена и Сильви. Он плакал, стоя на коленях в пыли.

Арлен посмотрел на других уцелевших. Аны Лесоруб среди них не было. У Арлена перехватило дыхание, когда мимо прошли дети. Он знал их всех до единого; знал их семьи, их дома снаружи и изнутри, клички их животных. Дети на мгновение встречались с ним глазами, и он словно сам переживал нападение демонов. Их швыряли в тесную дыру в земле, а те, кто не поместился, поворачивались к подземникам и огню. Внезапно Арлен начал задыхаться и пришел в себя, только когда Джеф хлопнул его по спине.

* * *

Они доедали холодный обед, когда на дальней стороне Брука протрубил рог.

– Второй раз за день? – ахнула Сильви, прикрыв ладонью рот.

– Ха! – фыркнула Селия. – Среди белого дня? Головой думай, девочка!

– Тогда что?..

Не обращая на нее внимания, Селия отправилась за сигнальщиком. Кевен Зыбун держал рог наготове, как и все жители Сырого Болота. В топях легко разделиться, и никому неохота блуждать в одиночестве, когда встают болотные демоны. Кевен раздул щеки, словно лягушка – горло, и извлек несколько нот.

– Рог вестника, – пояснил Коран Зыбун. Старик был гласным Сырого Болота и отцом Кевена. – Наверное, увидели дым. Кевен объясняет, что случилось и куда все подевались.

– Весной? – удивился Арлен. – Я думал, вестники приходят осенью, после сбора урожая. Мы только прошлой луной закончили сев!

– Прошлой осенью вестника не было. – Коран пожевал корешок и сплюнул пенный бурый сок через прореху в зубах. – Мы боялись, с ним что-то стряслось. Думали, не видать нам соли раньше следующей осени. Или что подземники захватили Свободные города и мы отрезаны.

– Подземникам никогда не захватить Свободные города, – возразил Арлен.

– Арлен, ну-ка замолчи! – прошипела Сильви. – Как ты разговариваешь со старшими?

– Пусть мальчик говорит, – сказал Коран. – Сынок, ты бывал когда-нибудь в Свободном городе?

– Нет, – признал Арлен.

– А знаешь того, кто бывал?

– Нет.

– Тогда с чего ты мнишь себя знатоком? – спросил Коран. – Никто там не бывал, кроме вестников. Только они не боятся путешествовать по ночам. Свободные города, может, ничем не лучше Брука. Подземники могут добраться до нас, а значит, сумеют и до них.

– Старый Хряк родом из Свободных городов, – вспомнил Арлен.

Руско Хряк был главным местным богачом. Он держал лавку – средоточие всей торговли Тиббетс-Брука.

– Верно, – подтвердил Коран, – и старый Хряк признался давным-давно, что одного путешествия с него довольно. Он собирался вернуться через несколько лет, но решил, что незачем так рисковать. Спроси у него, безопаснее в Свободных городах, чем у нас, или нет.

Арлен не хотел в это верить. В мире должны быть надежные места. Но он снова представил, как его швыряют в погреб, и понял, что ночью опасно везде.

Вестник прибыл через час. Это был высокий мужчина немного за тридцать, со стриженными волосами и короткой густой бородой. Его широкие плечи укрывала кольчуга, на нем был длинный темный плащ, штаны из толстой кожи и сапоги. Шкура его гнедой лошади лоснилась. К седлу была приторочена сумка с копьями. Вестник подъехал с мрачным видом, высоко держа голову и расправив плечи. Оглядел толпу, легко нашел гласную – Селия раздавала приказы – и повернул к ней лошадь.

В нескольких шагах позади вестника на тяжело груженной телеге, запряженной парой темно-гнедых мулов, ехал жонглер. Его одежда была сшита из разноцветных лоскутов, на скамье рядом с ним лежала лютня. Арлен никогда еще не видел людей с такими волосами – цвета молодой морковки. Кожа жонглера была бледной, словно не знала солнца. Он горбился и выглядел усталым.

Ежегодного вестника непременно сопровождал жонглер. Для детей и некоторых взрослых жонглер был важнее вестника. Сколько Арлен себя помнил, жонглер приезжал один и тот же – седой, но бойкий и жизнерадостный. Новый жонглер был моложе, но выглядел угрюмым. Дети немедленно подбежали к нему, и молодой жонглер встрепенулся. Может, Арлену померещилось, что он чем-то расстроен? Жонглер мигом соскочил с телеги, и разноцветные шарики замелькали в воздухе под восторженные крики детворы.

Остальные, в том числе Арлен, бросили работу и двинулись к чужакам.

– День не станет длиннее оттого, что приехал вестник! – рявкнула Селия. – За работу!

Все заворчали, но вернулись к делам.

– Кроме тебя, Арлен, – уточнила Селия. – Поди сюда.

Арлен оторвал взгляд от жонглера и подошел к Селии одновременно с вестником.

– Селия Пустоцвет? – спросил вестник.

– Просто Селия, – сухо ответила женщина.

Глаза вестника широко распахнулись, он смутился, его бледные щеки густо покраснели над бородой. Он соскочил с коня и низко поклонился.

– Прошу прощения, – произнес он. – Сглупил. Грег, ваш обычный вестник, говорил, что вас так зовут.