Меч Зарины. Повесть - [3]
Фамира. А может быть, он простит ее? Может быть, поймет ее гордость? Даже наверное простит. Как только они вернутся к родным очагам, он тотчас же прибудет с дарами…
Гонцы Миромира мчались быстрее осеннего ветра, что так весело кружился в степи. Далеко позади осталось войско. На третий день юноши увидели впереди себя сверкающие на солнце воды Яксарта.
- Вот она, наша родная степь! - воскликнул Саксафар.
В лицо пахнуло дымом родных очагов и запахом душистых трав. Сердце радостно забилось. Ждет ли его молодая жена?
На закате гонцы уже прибыли в кочевье. Все здесь казалось таким же, каким было весной, когда они ушли на битву по зову старого Миромира. Повозки и шатры, разбросанные вдоль берега реки, табуны коней на зеленом пастбище, отары овец, спускавшиеся с гор. Повсюду дымили костры, пахло жареным мясом и перебродившим кумысом. И, как всегда, на закате девушки с кувшинами шли к реке. Их звонкий смех слился с криками гонцов:
- Победа! Победа! Победа!
Воины мчались во весь дух, размахивая остроконечными шапками и приветствуя родную землю криками: «Победа!»
Навстречу гонцам бежала ватага загорелых детишек, их сопровождало множество собак. Мигом всадников окружила шумная толпа. Вестников победы стаскивали с коней и душили в объятиях.
- Жив ли сын мой? - спрашивал Саксафара старый медник, вглядываясь в глаза юноши своими красными, слезящимися глазами, потускневшими от дыма плавильной печи.
- Жив, жив твой сын! - отвечал гонец. - А топоры твои хорошую службу сослужили. Много голов снесли. Честь и хвала твоим старым рукам!
Утирая рукавом слезы радости, счастливый старик засеменил домой готовить встречу сыну. А на зеленый луг, где спешились гонцы, всё шли люди. И вдруг Саксафар увидел жену. Она словно плыла к нему в своей пестрой праздничной одежде, с младенцем на руках. Ее румяное лицо сияло улыбкой радости.
- Вот и сын наш! - сказала она, протянув Саксафару пухлого малыша.
- Воин растет? - воскликнул изумленный Саксафар. - Вот радость-то!
- Победа! Победа! Победа! - кричали дети, перебегая от шатра к шатру.
Женщины бросились к печам готовить пиршество, а старики и дети шли к гонцам узнать, скоро ли вернутся те, кого ждут с таким нетерпением.
Уже полночь наступила, когда Фамир вместе с другими воинами племени Мадия прибыл в свою долину. Сам Мадий не участвовал в битве с персами. Но договор дружбы обязал его послать с войском Миромира тысячу воинов. Лучшую сотню из этой тысячи возглавил его сын Фамир.
С нетерпением ждал Мадий возвращения сына. Ведь он все подготовил для свадьбы Фамира. Удастся ли ему задуманное? Сумеет ли он породниться со знатным китайским родом? Если сумеет - хорошо! Тогда он возвысится над другими племенами, возвысится над Миромиром. Вожди племен преклонят перед ним колени, когда увидят свадебный караван и тройку белых коней, запряженных в китайскую колесницу. Вся степь загудит от восторга и удивления. Ведь никто из саков не достиг подобного. Нет ни одного сакского воина, который был бы женат на китайской принцессе. А его сын будет женат. Будет… если не откажется. А вдруг откажется? Ведь он упрям и несговорчив. Не любит, когда ему прекословят. Ведь перед самым походом поссорились! Тогда Зарина, дочь Миромира, победила на скачках. Фамир, потеряв голову, захотел жениться на ней. Надо же было сказать свое слово сыну. И Мадий потребовал, чтобы сын забыл о Зарине и не слал свадебных даров. Зачем будущему вождю племени, отважному Фамиру, нужна такая жена? Прошли времена, когда женщины были владычицами. Если она в семнадцать лет ведет сотню воинов, что же будет дальше? Своевольничать будет. Все они такие, дочери вождей. И его собственные дочери показали себя. Ни одна не сделала так, как велел отец. А люди боятся Мадия. Но нет, Фамир не должен отказаться от китайской принцессы. Да и как можно отказаться от невесты, столь знатной и богатой! Стоит ему, Мадию, только подумать об этом, и сердце его начинает прыгать от радости. Ведь китайская принцесса прибыла из великого царства Чжоу, из богатой страны, где князья живут, как цари, а царей называют «сынами неба». Только он, Мадий, смог добыть это сокровище. Только у него хватило хитрости похитить богатую невесту, предназначенную молодому, богатому вождю далекого, неведомого племени. Удача! Большая удача! Как добрый приплод весной, когда родится много породистых жеребят.
Мадий, обычно мрачный и суровый, встретил сына с нескрываемой радостью. Хромая, опираясь на суковатую палку, он повел Фамира к просторному шатру, который белел среди других, подобно новому парусу на реке. Вокруг шатра толпились дети. Одни заглядывали в щели, другие смело протыкали войлок, чтобы посмотреть в дырочку, третьи, стоя у входа, просили:
- Сыграй нам, Голубой Цветок!
Мадий цыкнул, и детвора унеслась, как стая вспугнутых воробышков.
- Пойдем, посмотришь, какое сокровище я приготовил тебе, - предложил Мадий, явно довольный тем, что дождался наконец Фамира.
Его обветренное морщинистое лицо с расплющенным носом и редкой всклокоченной бородой выражало гордость и самодовольство. Низкорослый, квадратный, он казался обломком скалы, на который поставили большую голову, позабыв сделать шею.
Сборник "Бронзовый топор" продолжает серию "На заре времен", задуманную как своеобразная антология произведений о далеком прошлом человечества.В восьмой том вошли повести Владимира Головина "Гирр — сын Агу", Виктора Мироглова "Иччи" и "Голоса тишины", Георгия Золотарёва "Бронзовый топор", Михаила Скороходова "Дети огня", Клары Моисеевой "Волшебная антилопа".Содержание:Владимир Головин. Гирр — сын АгуВиктор Мироглов. ИччиВиктор Мироглов. Голоса тишиныГеоргий Золотарёв. Бронзовый топорМихаил Скороходов. Дети огняКлара Моисеева.
Живучесть старых познавательных книжек поистине удивительна. Вот и без произведений Клары Моисеевой, иные из которых появились на свет десятки лет назад, невозможно представить ни один современный библиографический список по истории или археологии. Секрет не только в том, что писательница зачастую рассказывала о вещах, которые никто другой так и не удосужился изложить популярно, а тем более, беллетризовать, но и в том, что позднейшие книги и авторы попросту уступают Моисеевой как в занимательности и доступности, так и в знании материала.Повесть «Звезды мудрого Бируни» относится к наиболее известным произведениям К.
Историческая повесть «Учись, Сингамиль!» поможет читателю совершить путешествие к берегам Евфрата в царство шумеров. Вместе с юными героями повести Сингамилем и Абуни читатель побывает в древнем Уре, где найдены глиняные таблички, рассказавшие о жизни шумеров.К. Моисеева – автор многих популярных книг по истории древнего мира: «В древнем царстве Урарту», «Мечи Зарины», «Караван идет в Пальмиру», «Осень Овидия Назона», «Люди ищут забытое царство» и многих других.
Случайные находки археологов, а позднее и специальные научные исследования позволили воскресить трагическую картину гибели Бенинского царства. И перед нами оживают страницы жизни, быта и нравов трудолюбивого народа, создавшего свою самобытную культуру.
В своей исторической повести «В древнем царстве Урарту» известная писательница К. М. Моисеева рассказывает о людях, живших на землях Армении и Закавказья почти две тысячи семьсот лет назад.Талантливый каменотес Габбу, рискуя жизнью, бежит из ассирийского рабства в родные края, чтобы сообщить о походе, который готовит властный царь ассирийцев Асархаддон против Урарту…Книга сопровождена цветными иллюстрациями И. Архипова.
Книга расскажет читателям о последнем периоде жизни и творчества великого поэта. Древнего Рима Публия Овидия Назона. Читатели побывают в древнем Риме, Афинах, городах Северного Причерноморья в начале первого века нашей эры, узнают о жизни, быте и нравах людей того далекого времени.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.