Меч Ронина - [79]

Благовоспитанно разувшись, Настя вошла, поклонилась. И едва дождалась, когда слуга задвинет дверь. В комнате сидели двое – сам Сенкевич и ее Данилка. Но каким он стал…

– Что с тобой случилось? Кто это сделал? – Настя со слезами бросилась к другу, опустилась рядом на колени, заглядывая в слепые глазницы.

– Все в порядке, Насть, это я сам. – Дан обнял ее, прижал к себе. – Возникла необходимость. Ну не убивайся ты так. Это же просто временное тело. К тому же я вижу. Трудно объяснить, но вижу. Например, почему у тебя лисьи уши?

– Как ты это делаешь? – удивилась Настя.

Ей показалось, что при словах Дана о временном теле Сенкевич как-то смутился. Настя отметила это краем чуткого лисьего сознания, но тут же забыла, увлеченная встречей с другом. Вцепилась в него, впилась поцелуем в губы, мечтая о том, чтобы Сенкевич куда-нибудь убрался. Но тот исчезать не собирался, более того, прервал трогательную сцену прозаическим замечанием:

– Хватит лизаться. Давайте лучше обсудим ситуацию. Если, конечно, не хотите здесь застрять навсегда.

Он начал рассказывать о том, что происходит в Эдо, о том, что удалось узнать, потом перешел к изложению возможностей ухода. Вскоре Настя с Даном напрочь позабыли о сексе и прелестях воссоединения. До поздней ночи они обсуждали, спорили и прикидывали. Наконец план действий был готов.

– Я иду спать, – сообщил Сенкевич, поднимаясь. – Вызову всех наложниц сразу и устрою большой секс-марафон.

– Разумнее будет выспаться, – заметил Дан.

– Разумнее было не соваться в портал, – ухмыльнулся Сенкевич. – Если все получится, этот трах будет последним в здешней реальности. А если не получится, то и в жизни. Так что я развлекусь напоследок, чего и вам желаю.

Оставшись вдвоем с Даном, Настя добросовестно воплотила этот наказ в жизнь, использовав для этого все новые возможности. И была поражена приятными открытиями: сущность кицунэ сделала тело невероятно гибким, обострила все реакции, добавила выносливости, позволила по-новому наслаждаться близостью. Дан, однако, не отставал. Настя поняла, что и друг тоже изменился после обучения у тэнгу. Он был ненасытен и силен, а еще в нем появилась обостренная чувственность и одновременно жесткость, даже некоторая жестокость, которых раньше не замечалось.

– А мне понравилось, – устало-счастливо проговорила Настя, когда они под утро наконец оторвались друг от друга. – Хоть оставайся здесь ради такого удовольствия.

– Нет уж, – усмехнулся Дан. – Давай лучше поспим, сколько осталось, и вперед, на баррикады. Мне надоело мотаться по эпохам, хочу домой, в родное тело. К тому же извини, дорогая, но ушастая и хвостатая девушка – это, конечно, очень экзотично, но не на постоянной основе.

Глава 15

Сыплются льдинки.

Снега белая занавесь

В мелких узорах.

Басё

Сенкевич

В полдень ворота дома Тосицунэ открылись, и из них вышла процессия: двое слуг несли паланкин, в котором важно восседал хозяин, сопровождали его четверо самураев. Маэда отправился в замок сегуна. Сегодня был ежемесячный прием у Токугава. Служба Тосицунэ закончилась, но Сенкевич нашел благовидный предлог для посещения – сообщил секретарю Иэясу, что прибудет с важным прошением.

Под видом охраны с ним шли Дан и четыре ронина, давно мечтавших отомстить за гибель своего господина. Настя пока оставалась в доме – она хотела было пойти с ними, переодевшись мужчиной, но Сенкевич отказался: демоны, стерегущие замок, могли опознать энергетику кицунэ.

Пройдя по улицам, на которых невидимо бурлили полчища духов, эскорт остановился у ворот замка. Сенкевич боялся, что потусторонняя стража распознает в нем и Дане магические умения, но обошлось. Видимо, замок так «фонил» от огромного количества демонов, что сравнительно небольшая сила людей осталась незамеченной.

На первый взгляд все было как всегда: дайме собрались в просторной комнате перед покоями Токугава, ожидая, когда камердинер пригласит в зал для приемов. Их слуги и охрана сидели у входа, склонив головы, выражая почтение множеству собравшихся здесь родовитых самураев. Обычный день большого приема. Только вот, осмотрев важных удельных князей внутренним зрением, Сенкевич заметил, что большая часть из них уже не люди. Отовсюду на него таращились, скалились демонические хари. Бросив короткий взгляд в сторону Платонова, который невозмутимо и неподвижно сидел в ряду охранников, Сенкевич понял: Дан видит то же самое.

Ожидание затягивалось: Иэясу никогда не начинал прием точно в назначенное время, предоставлял посетителям возможность осознать свою ничтожность по сравнению с богоподобным. Сенкевич мысленно призвал Мадара. Демонический кот с остальными слугами сегодня выполняли особую миссию на улицах Эдо.

«Чего тебе?» – вскоре пришел мысленный ответ. Мадара не утруждал себя японскими церемониями в общении.

«Хочу посмотреть, что происходит».

В сознании тут же появились картинки, быстро сменяющие друг друга, – демон действовал, как хороший корреспондент. На улицах творилось непотребное. Духи, посланные Сенкевичем для отвлечения внимания, старались вовсю. Наконец получив долгожданную свободу действий, они приняли видимый облик и упоенно пугали жителей города. По центру города бродил безликий ноппера-бо, подходил к людям со спины, хлопал по плечу. Человек оборачивался – и видел собственное лицо: дух обладал способностью принимать любые обличья. Прохожий с криком убегал, ноппера-бо издавал довольный смешок и отправлялся стращать следующую жертву.