Меч обнажен - [30]

— Либо эта птичка очень, очень глупая, во что я не верю — глупые курицы не летают на Зеро, — либо у него кончились боеприпасы или мало горючего. Он мог бы сбить нас в любой момент за последние пять минут.

— Может, он не решается нападать на гражданский самолёт? — предположила Карла.

Лоренц подумал, что этот вопрос порождён скорее надеждой, нежели здравым смыслом.

— Ну, так всегда в первый раз, — согласился Гонг — но я бы чувствовал себя куда лучше, если бы знал, что у него в пулемётах.

— Это не земля? — Карла указала на тёмную линию на горизонте.

— Да, это Австралия. Теперь мы повернём на запад, чтобы добраться до Дарвина. До которого, похоже, не доберёмся!

Его голос сорвался — Зеро покончил с игрой и теперь пикировал точнёхонько на них.

— Сможешь сесть? — вскрикнул Лоренс.

Едва последнее слово слетело с его губ, как правый мотор заглох, и клубы маслянистого, жирного дыма повалили на них.

— Таки попал! — ругнулся Гонг — С таким грузом я не смогу дотянуть на одном моторе. Постараюсь совершить вынужденную посадку. Привяжитесь! — велел он Карле — А вы, — бросил он через плечо Лоренсу, — держитесь. Садиться будем тяжело, если я вообще смогу это сделать!

И Гонг начал свою последнюю отчаянную битву за спасение самолёта. В течение бесконечного промежутка времени они пикировали к земле. Даже Зеро был позабыт, когда они увидели, что береговая линия превращается в жёлтый твердый утёс и земля стремительно надвигается на них. И вот, в последнем невыносимом всплеске грохота и перегрузки, Гонг совершил посадку.

Лоренс лежал на боку, придавленный к стене кабины одной из связок груза. Он сглотнул и почувствовал липкую сладость крови, наполнявшей рот и стекавшей по подбородку. Попытка пошевелиться была столь же инстинктивной, как и попытка открыть глаза и проглотить жидкость, продолжавшую заполнять его рот. Но он был надёжно придавлен грузом и абсолютно беспомощен.

Но уже через пару мгновений сплошной паники это, казалось, больше не имело никакого значения. Когда он открыл глаза и попытался поднять голову, смятые стены салона завертелись вокруг него.

Когда он снова очнулся, повсюду вокруг него был свет и воздух. Он лежал на спине в тени, отбрасываемой покосившимся крылом, голову подпирало свёрнутое пальто. Гонг сидел рядышком на коленях, наклонив голову, пока Карла затягивала повязку у него на лбу. Красноватые пятна украсили спереди подол её платья, а глубокая царапина, покрытая подсыхающей кровью, перечеркивала её скулу.

— Это всё чепуха! — пилот потроган повязку, когда она закончила. — Спасибо, мисс Картландт. Если этот — этот… — он сглотнул и продолжил более сдержанно, — джап опять вернётся, может, я смогу разглядеть достаточно, чтобы попасть в него из винтовки!

— Из чего? — голос Лоренса зарождался в глотке как обычно сильным и глубоким, но, достигнув губ, оказался едва ли громче обычного сиплого шёпота.

— Ох! — Карла подбежала и опустилась на колени рядом с ним. Гонг подошёл следом и рот его растянулся в то, что он хотел бы выдать за ободряющую улыбку.

— Итак, вы снова в рядах живых, — начал было пилот, когда Лоренс перебил его:

— Каков ущерб?

Гонг пожал плечами.

— Старушка больше ни на что не годится — абсолютно. У меня пробита голова и общая контузия. С мисс Картландт ничего не случилось, а…

— А я? — подстегнул его Лоренс, в отчаянном требовании впившись в чёрные глаза Гонга. — Предлагаю сказать правду — сейчас нет времени…

— Подсластить пилюлю? Что ж, это только на пользу. Вас прихлопнуло, когда мы плюхнулись. Один из тюков оборвал растяжки и свалился на вас. Насколько мы смогли выяснить, по меньшей мере сломана нога и…

Карла протестующе затрясла головой.

— Всё не так уж страшно, Лоренс. Множество людей ломали себе ноги.

Боль пока ещё сидела глубоко внутри смутным беспокоящим ощущением. Фактически он ощущал ошеломляющую отстранённость, как будто настоящий Лоренс Ван Норрис отступил от этого изломанного тела, распростёртого под крылом разбитого самолёта. И там он и должен оставаться, пока не ответит Карле. Потому что новый Лоренс боялся, отчаянно боялся того, что должен сделать, сделать таким образом, чтобы по крайней мере один из стоявших возле него не догадался, чего это ему стоит.

— Это пустыня, — начал он и снова посмотрел в глаза Гонгу. — Я так понимаю, что провизии у нас маловато, — он должен был удержать голову, должен! Бороться, чтобы не дать волне общей слабости, снова накатывающей на него, захлестнуть разум. — Я слышал, что на побережье попадаются миссионерские станции. Если вы пойдёте вдоль береговой линии, то доберётесь до одной из них. Нас никто не ждал и искать не будут.

Пусть они идут, пусть уйдут побыстрее. Прежде чем он потеряет всякий контроль над собой и начнёт стонать. Это будет непростительно — тогда они не захотят оставить его здесь одного! Только бы ему удержать это за сломанными зубами до тех пор, пока они не окажутся достаточно далеко.

— Но вы… — Карла вполне способна заставить его потерять самообладание. Даже эти произнесённые два слова значительно усложняли дело. Неужели Гонг не понимает? Неужели он не может просто уйти и забрать её с собой?