Меч Лета - [25]

– Похоже на кое-какие приюты из тех, где я побывал. – Мне стала вполне ясна ситуация.

– Приюты? – подняла брови Сэм.

– Забудь, – мне не хотелось развивать эту тему. – Значит, ты, Сэм, валькирия и выбираешь народ для гостиницы?

– Да, я выбрала многих, кто теперь здесь живет.

– Ну, прямо тайное братство. – Я усмехнулся. – Хотя, скорее, сестринство. Ну, сама понимаешь, о чем я.

– Все равно, – отозвалась она. – Валькирии отвечают за выбор эйнхериев. Каждый воин, которого мы привели сюда, пал смертью храбрых, сохранил верность долгу и чести, а кое-кто даже связан родством со скандинавскими богами, и это тоже дает им право на Вальгаллу.

Мигом вспомнив про меч, который, как уверял дядя Рэндольф, достался мне от отца, я спросил:

– Связан родством? Имеешь в виду, они дети богов?

У меня было сильное опасение, что Сэм начнет надо мной смеяться, однако она на полном серьезе ответила:

– Есть эйнхерии-полубоги, но многие просто обычные смертные. Выбирают в Вальгаллу за честь и отвагу, а не за родственные связи. Во всяком случае, именно так должно быть, – добавила она то ли задумчиво, то ли с досадой.

– А ты как стала валькирией? – полюбопытствовал я. – Погибла геройской смертью?

Она улыбнулась.

– Да пока нет. Я все еще среди живых.

– Как это у тебя получается?

– Веду двойную жизнь, – развела руками она. – Сейчас побуду с тобой на обеде, а после придется бежать домой и доделывать то, что нам задали по математике.

– Шутишь!

– Какие уж могут быть шутки с домашкой по математике, – бросила она хмуро.

Дверь лифта отъехала, и мы шагнули в пространство размером со стадион.

Челюсть моя отвисла.

– Ну ничего себе!

– Добро пожаловать в нашу трапезную «Пир Павших Героев», – подтолкнула меня легонько вперед Сэм.

Длинные ряды столов, как скамьи стадиона, ярусами спускались вниз, с той только разницей, что на том месте, где на стадионе находится арена, здесь росло гигантское дерево, куда объемней и выше статуи Свободы. Нижние его ветви располагались на вышине в сотню футов от пола, крона же накрывала весь зал и протискивалась сквозь широкое отверстие в куполе наружу, откуда сияло множеством звезд черное ночное небо.

Вполне допускаю, что взгляд мой выхватил из этой величественной картины не самую важную деталь, но я, совершенно заинтригованный, поинтересовался:

– А зачем там, на дереве, коза сидит?

Точнее, среди ветвей сидело много разных животных, и я даже не знал, как некоторые из них называются, но на нижней ветке покачивалась толстая лохматая коза. Из ее распухшего вымени, не прекращая ни на секунду, в несколько струй лилось молоко. Ну прямо душ незавинченный. А под этим раскачивающимся молочным душем сновала команда из четырех крепких воинов, подпиравших плечами жерди, на которых висело ведро. Коза на ветке моталась из стороны в сторону, и эти парни под ней делали то же самое, чтобы струи не проливались мимо ведра. Двигаться им приходилось много, но молоко все равно попадало не только в ведро, но и на них, и они уже полностью вымокли.

– Козу зовут Хейдрун, – сообщила мне Сэм. – Из ее молока варят медовуху Вальгаллы. Она очень вкусная. Скоро сам убедишься.

– Для этого те чуваки за ней и гоняются? – с сочувствием поглядел я на надрывающихся ребят с ведром.

– Не слишком-то благодарный труд, – кивнула Сэм. – Веди себя прилично, если не хочешь сам заступить на это мучительное дежурство.

– А не проще козу снять с ветки?

– Нет, – возразила Сэм. – Это коза свободного содержания, и на дереве молоко у нее получается качественней!

– Ну ладно, с козой-то понятно, но на дереве ведь и других животных полно. Я вижу там белок, опоссумов…

– И сахарных сумчатых летяг, и ленивцев, – подхватила Сэм. – Они все очень милые.

– Милые-то, конечно, но вы ведь здесь все же едите, а они на вас сверху… – Я умолк, отыскивая слова поприличнее. – Своими биологическими отходами.

– Животные с дерева Лерад ведут себя очень цивилизованно, – с уверенным видом заявила Сэм.

– Дерево Ле-рад? – повторил по слогам я. – Вы что, ему дали имя?

– У всего важного обязательно есть свои имена, – очень серьезно проговорила моя валькирия. – Тебя ведь вот тоже как-то зовут.

– Очень смешно.

– Некоторые из животных бессмертны, – пропустила мимо ушей мою реплику Сэм. – И заняты важной работой. Вот я не вижу сейчас его, но где-то здесь есть олень Эйктюрнир. Мы зовем его Эйк. Ты водопад заметил уже?

Не заметить такое было бы трудно. С высоты дерева по бороздкам коры бежала вода и, собравшись в мощный поток возле нижней ветки, устремлялась белым пенящимся ревущим занавесом в пруд величиной с олимпийский бассейн, разлившийся между двумя исполинскими корнями дерева.

– Воду на дереве беспрестанно выбрызгивает из рогов Эйк, – продолжала объяснение Сэм. – А из этого пруда она уходит под землю, чтобы пополнить подземные реки каждого из миров.

– Вся вода из оленя? Выброс его рогов? – несколько прибалдел я. – Знаешь, Сэм, это как-то намного меняет дело. В школе на географии и естествознании мне рассказывали совсем другое.

– Ну, не совсем вся вода из рогов, – внесла маленькую поправочку Сэм. – В подземные реки еще попадают растаявший снег, дождевая вода и разные загрязнители вроде фтора или слюней йотунов.