Меч королей - [8]

– Жизнь положит? – переспросил я. – Дядя Фаррел! Он говорит, что тебе, возможно, придется положить жизнь.

– Альфред, мистер Майерс просто хочет все разложить по полочкам. Некоторые люди склонны к преувеличениям, когда пытаются донести свою мысль. Мы не положим жизни буквально. А, мистер Майерс? Ведь так? Это в переносном смысле слова?

Мистер Майерс ничего не ответил. Тогда дядя Фаррел облизнулся и снова обратился ко мне:

– Тебе следует слушать мистера Майерса. Ты многому научишься у такого человека.

– Я мог бы обратиться к более… крутым людям. Я знаком с такими, но я им не доверяю. Они ненадежны именно из-за тех качеств, которые делают их крутыми. Мне нужен тот, кому я смогу доверять. Тот, кто меня не предаст.

– Вы обратились по адресу, мистер Майерс! – поспешно вставил дядя Фаррел. – Нам можно доверять. Считайте, что ваш чудесный меч уже у вас.

– Превосходно, – сказал мистер Майерс. – Как я уже заметил, в этом деле важно время. Сегодня вечером Сэмсон улетает в Европу. А через два дня он вернется.

– Мы все сделаем сегодня ночью, – уверенно пообещал дядя Фаррел. – Или завтра. Сегодня или завтра, одно из двух, я не знаю – может, Элу надо сделать уроки. – Он посмотрел на меня. – В любом случае в ближайшее время, в эти две ночи. Сегодня или завтра, да, Эл?

– Откуда вы знаете, что меч у него в офисе? – спросил я мистера Майерса.

– Я не знаю этого наверняка, но он точно не дома.

– Нам не обязательно знать, откуда вы это знаете, – сказал дядя Фаррел. – Да, Альфред?

– А вдруг его там нет? – спросил я. – Тогда нам придется вернуть вам эти пятьсот тысяч?

– Эй, это очень хороший вопрос! – сказал дядя Фаррел и прижал сумку к груди, будто боялся, что мистер Майерс ее отберет.

– Конечно же, они ваши, – ответил мистер Майерс. – Это плата за беспокойство, остальное – за меч.

После ухода мистера Майерса мы с дядей крупно поспорили. Сумка осталась на диване, и деньги, найдем мы меч или нет, были нашими, но мне все равно не хотелось ввязываться в это странное дело. Было в нем что-то гнилое. Может, мистер Сэмсон и правда забрал себе этот меч и спрятал его в своем офисе, но это вовсе не значило, что теперь будет правильно украсть меч у него.

– Он ведь не просит нас прикончить кого-нибудь и натворить настоящих бед. И, Альфред, это же целый миллион долларов! Мы сможем делать все, что захотим, будем жить, где захотим, у нас будет все, что мы захотим!

Никакие мои доводы на дядю Фаррела не подействовали, деньги затмили все.

Он даже заявил:

– Поступай, как знаешь, Эл, но мне, возможно, придется пересмотреть нашу жизнь… Я хочу сказать, что мне тебя не потянуть… Может, мне следует вернуть тебя в приемную семью…

На этом наш спор закончился. Дядя знал, что я не хочу возвращаться в приемную семью.

4

На следующий день математик сообщил, что я завалил тест. Это было нехорошо, потому что теперь ко мне прикрепили репетитора, но не так уж плохо, потому что им оказалась Эми Пушар.

Мы встретились после уроков на полчаса. Только я, Альфред Кропп, и Эми Пушар, та самая темноглазая златовласка. Сидя рядом, я чувствовал запах ее духов.

– Смешной у тебя выговор. Ты откуда? – спросила меня Эми со своим восточнотеннессийским акцентом.

– Из Огайо.

– Ты из проблемных?

Проблемный – это значит, что ты либо умственно отсталый, либо биография сильно подкачала, либо то и другое – как в моем случае, по мнению некоторых.

– Нет, я только по математике отстаю.

– Стоп, – сказала Эми. – Кропп! Ты же тот парень, который проходил тест на ай-кью!

– Вроде того.

– И ты сломал запястье Барри Ланкастеру.

– Оно не сломалось, и сделал это не я, а другой игрок, но все произошло из-за меня, так что, наверно, без разницы.

– Ненавижу репетиторство, – сказала Эми.

– Тогда зачем берешься?

– Затем, что мне поставят зачет.

– Понятно. Я тебе правда очень благодарен. Мне тяжело это дается, я имею в виду – математика. И трудно привыкать к новому месту, к новой школе и всему такому.

Эми забросила в рот жвачку, и к запаху духов примешался аромат мяты.

– Я хожу к психиатру, – признался я и сам не понял, зачем вдруг разоткровенничался. – Не то чтобы я хочу, но мой дядя настаивает. Она старая-престарая и хочет знать, есть ли у меня подружка.

Эми чавкнула жвачкой и уставилась на меня. Ее это, мягко выразиться, не интересовало. Она постукивала кончиком карандаша по столу и воплощала само безразличие.

– Ну, я и сказал ей, что нет… что у меня нет подружки. Потому что, когда ты новенький, трудно… в смысле, сложно встречаться с ними. С девочками. А еще я застенчивый и отлично знаю свои габариты.

– Да, ты здоровый, – сказала Эми, продолжая жевать. – Может, лучше порешаем задачки?

– Ага. Мне типа интересно. – Тут у меня во рту так пересохло, что я готов был отобрать у нее жвачку. – Как по-твоему, можно встречаться с таким бугаем?

– У меня есть парень.

– Я просто хотел узнать вообще, честно.

– Барри Ланкастер.

– Барри Ланкастер – твой парень?

Эми откинула волосы за правое плечо и кивнула, а жвачка все пощелкивала у нее во рту.

– Есть же везучие, – сказал я, имея в виду Барри Ланкастера, а в переносном смысле – себя.

В тот день из-за дополнительных занятий я пропустил автобус, и дядя заехал за мной в школу. Мы сразу покатили в пункт, где сдают на права. На этот раз тест я прошел – сделал четыре ошибки, на одну меньше допустимого максимума. Чтобы отметить такое событие, я отвез дядю пообедать в «Айхоп»