Меч и роза - [28]

– Китти, ты говоришь неправду.

– Думаешь?.. Может, ты и прав. Я уже ничего не понимаю. Но кто сказал, что я не могла бы стать такой же счастливой или несчастной в браке с Гамильтоном Гарнером? По крайней мере я знала бы, где он сейчас и чем занят. Господи, да мне был бы известен каждый его шаг! Всякий раз, едва я появляюсь в гостиной, кто-нибудь заводит разговор про Гамильтона Гарнера. Каков герой! «А вы знаете, что он уже майор?» Я могла бы стать женой офицера, подающего большие надежды, и каждый вечер похваляться успехами мужа. Но вместо этого я торчу у себя в комнате, глядя в стену. Каждую минуту я терзаюсь сомнениями и холодею от страха! Жив он или мертв? Был ли он на самом деле или привиделся мне? Вспоминает ли обо мне? Гадает ли, как я провожу дни и ночи, сыта я или голодна, не мерзну ли? Если бы он дорожил мной в десять раз меньше, чем...

– Чем ты дорожишь им? – мягко подсказал Демиен.

Она нахмурилась:

– Я обойдусь и без твоих подсказок, Демиен. Тем более что ты не понимаешь, о чем речь.

Он глубоко вздохнул:

– Ладно, будем считать, что я ошибся. Наверное, не стоит рассказывать ему о том, как ты хочешь увидеть его.

Кэтрин замерла. Только теперь она сообразила, почему Демиен нашел ее в лесу, а не в доме, почему он выглядит таким усталым, похудевшим... и обеспокоенным!

– Что с Алексом? – выдохнула она. – Ты же виделся с ним. Что случилось? Он ранен?

– Нет! То есть да, я его видел, но беспокоиться не о чем. Правда, его ранили у Престонпанса, но...

У Кэтрин зазвенело в ушах. Она видела, как движутся губы Демиена, но его слова сливались в неразличимый звон и гул. Она пошатнулась, но он вовремя поддержал ее, подвел к ближайшему пню и усадил на него. С беспокойством глядя, как бледность Кэтрин сменяется румянцем, он просунул пальцы под пышное жабо у нее на шее и расстегнул три верхних пуговицы лифа.

– Ранили? – еле выговорила она. – Ты говоришь, его ранили?

– Он покажет тебе пару новых шрамов. Но тревожиться незачем. Все кости у него целы, он не изуродован и не искалечен. Поверь мне, Китти: он легко отделался.

– Где ты видел его?

– Несколько дней назад он побывал в Лондоне – разумеется, тайно, но прошелся по Пиккадилли-сквер с таким видом, будто все вокруг принадлежит ему. Он пробыл у нас несколько часов, оставил мне список поручений длиной в руку и исчез вместе со своим бешеным жеребцом.

– Алекс приезжал в Лондон? Ты виделся с ним?

– Я по-прежнему его адвокат, мне приходится распоряжаться его состоянием.

Она вдруг широко раскрыла глаза: путь в Лондон пролегал через Дерби!

– Алекс очень спешил, – объяснил Демиен, прочитав вопрос в глазах Кэтрин. – Он не мог позволить себе заехать сюда. Но...

– А на обратном пути? – почти выкрикнула она.

– Он хотел заехать в Дерби, но я отговорил его.

– Что?!

– Во-первых, не забывай про два отряда ополчения, которым отец любезно предложил расположиться в поместье. – Эти слова он произнес с нескрываемым сарказмом. Едва узнав о поражении армии в Престонпансе, лорд Альфред Эшбрук в перекошенном парике бросился к полковнику Халфьярду и потребовал защитить от мятежников его собственность. – Никто не проберется в дом незамеченным. По дороге сюда меня останавливали четыре раза.

– Я могла бы встретиться с ним где угодно, – возразила Кэтрин.

– Вся округа кишит солдатами. Сегодня за тобой последовал не только я. Какой-то хлыщеватый лейтенантик остановил меня на опушке леса и арестовал бы, если бы я не сумел убедить его, что ты моя сестра. Если не веришь, оглянись... только осторожно! Ты заметишь среди деревьев красный мундир. Придется погромче воспеть хвалу королю.

Кэтрин охватил гнев.

– Как отец посмел приставить ко мне чужих людей?!

– Он просто пытался защитить тебя, – заверил Демиен. – И все-таки это досадная помеха.

– Да, – согласилась она, чуть не плача. – Надо поскорее избавиться от нее.

– На твоем месте я бы этого не делал. Прежняя Кэтрин Эшбрук, которую все мы знали и любили, наверняка потребовала бы, чтобы на прогулках ее сопровождал целый полк. Незачем показывать всем вокруг, как ты изменилась.

Кэтрин открыла рот, чтобы возразить, передумала и устало ссутулилась, сидя на пне.

– Неужели я и вправду была такой? – спросила она, теребя перчатку.

– Ты была просто молодой, наивной и влюбленной в себя.

– Мудрое замечание, братец. Хорошо, что раньше ты от него воздерживался.

Демиен пожал плечами:

– Переубеждать тебя было бесполезно. Но теперь я вижу, как ты изменилась – особенно когда ты вспоминаешь про мужа.

– Алекс... – прошептала она. – О, Демиен, я должна увидеться с ним!

– Он был бы рад слышать это. Мне показалось, что он сомневается в том, что его ждет радушный прием. Он намекнул, что одна юная леди весьма холодно простилась с ним, покидая Шотландию и не желая признавать, что он заботится только о ее безопасности.

– Он думает, что я до сих пор злюсь?

– Я часто думаю, как много между вами общего. Он битый час втолковывал мне, что было бы лучше для всех, если бы он не принял вызов Гамильтона, не увез тебя из Англии, не разговаривал с тобой и не прикасался к себе. И я, конечно, полностью согласился с ним.

Кэтрин вздрогнула. Ей вдруг показалось, что на плечи давит страшная тяжесть.