Меч - [40]

— Не нравится мне это, — мрачно изрек Бруно, горбясь в седле.

— Что именно?

— Запах этот. Не опоздать бы!

— Напрасно беспокоишься. Чтобы сжечь Гнезно, нужна целая армия. А откуда она здесь? Так что никуда князь от тебя не денется. И расскажет, и покажет, и даже отдаст. Если есть что отдавать.

— Есть, можешь не сомневаться. Ты же сам слышал рассказы этих «победителей воинства Сатаны». Князь увез какую-то «палку, метающую громы и молнии». То самое оружие, о котором я говорил.

Генрих усмехнулся:

— Им верить — себя не уважать! За два месяца штаны от страха не просохли. Разве что трактирщик вменяем. Тот, что двадцать лет прослужил у отца…

Бруно вспомнил старого солдата, скупо цедящего по-немецки:

«Я, Ваши Высочества, неприятности задом чую. Еще с детства. Как князя волю на рыночной площади проорали, сыну сразу сказал: «Не будет добра от этой задумки. А потому не пойдешь ты, Збышек, до того походу. А раз от семьи вой нужен, я сам схожу. Тот, кто двадцать лет дрался под знаменами старого герцога, нигде не пропадет». Вот и не пропал!»

— Вполне вменяем, — вслух сказал он. — И тоже говорил про эту огнебойную палку. Кстати, он утверждал, что с той стороны воевали люди.

«Разные они были, Ваши Высочества, — снова зазвучал в голове глуховатый голос трактирщика. — Один и вовсе мавр. Черный, как смоль. А другой — из франков. Если по ухваткам судить, то из дворян, зуб на выбив даю. Сильные бойцы, мечами махали — как мельница ветряная — и не подходи! Вы же знали барона Гельмута Мецгера[32]? Там белобрысый был один, в плечах, что мои ворота. Так Мясник против него и двух ударов бы не устоял».

В авангарде возникло оживление, и через пару минут к принцам подскакал командир охраны:

— Ваши высочества, передовой дозор вышел в прямую видимость Гнезно… — всадник замешкался.

— Продолжайте, барон, — нетерпеливо поторопил Бруно.

— Города нет, Ваше Высочество!

— И куда он делся? — ядовито поинтересовался Генрих.

— Сожжен, Ваше Высочество! И замка не видно!

— Вперед! — скомандовал Бруно и бросил коня в галоп.

* * *

Город был. Можно даже сказать, его не тронули. Полянские князья по немецкому образцу выстроили замок на отшибе. И запрещали селянам ставить жилье поблизости. Эти обстоятельства и спасли Гнезно. Жители, правда, разбежались. Но вернутся. Не бросят дома и имущество. Кое-кто и сейчас не ушел, не убоялся. И шарит по соседским домам, боясь не успеть до прихода хозяев.

А вот замка не осталось. Кучи мелко колотого камня, больше похожего на щебень, да дымки, местами струящиеся над развалинами.

— Что скажешь? — спросил Генрих.

— Русы. Мы опоздали! — определился с ответом младший из братьев.

— Мы можем их догнать!

— Да? Стоит ли?

К Бруно вернулось хладнокровие. Это в первые минуты он метался по обломкам строений в надежде обнаружить хоть что-нибудь. Любые следы! Сейчас, после допроса всех, кого удалось найти, принц больше не рвался в бой. Узнанное охладило молодую горячую кровь.

— Понимаешь, Генрих, я не уверен, что мы их догоним. Но если догоним — уверен, что будет еще хуже.

— Почему?

— Каким должно быть войско, чтобы сотворить такое, — Бруно кивнул на развалины, — за одну ночь?

Генрих замялся:

— Большим… Нет, очень большим… — и сорвался-таки. — Доннерветтер! Да такое вообще невозможно сделать! В щебень! Чуть не в песок! Целый замок! Тут волей неволей начнешь верить в цвергов, вырывших подкоп под стены!

— Или ручного Фафнира[33] на золотой цепи. Я не хочу с полутысячей лезть на тех, кто сумел…

Бруно замер с открытым ртом. Но замешательство принца долго не продлилось:

— Мы идиоты, Генрих! Трактирщик! Он ценнее всего, что здесь осталось! Забираем его в Магдебург! Дворянство, лен, осыпать золотом, лишь бы вспомнил всё! До мелочей!

— Может, лучше к палачу? — ехидно поинтересовался старший брат. — У меня есть умельцы.

— Можно и к палачу, — не стал спорить младший. — Но — после. Когда расскажет всё добровольно. Под пытками теряются мелочи, о которых не догадываешься заранее…

Книга

«Картину гибели Вашко пришлось восстанавливать по крупицам. По уму, стоило прошерстить место боя плотной сетью, выискивая любые следы, могущие указать на истинный рисунок произошедшего. Но вести следствие на границе чужой территории достаточно сложно. Хоть и подробностей сохранилось множество — боестолкновение такого масштаба надолго меняет окрестности. Свежие могилы, воронки…

Поисковую группу сумели послать через два месяца, по возвращению из Царьграда. В общих чертах силуэт набросали, но не более. Мы всё же не эксперты-криминалисты.

Еще могли что-то дельное рассказать люди. Но вот с ними было сложнее. Из отряда никто не выжил. Гражданское население в тех краях сроду не водилось, а если и водилось, то, почуяв приближение полянского войска, загодя благоразумно растворилось в окружающих лесах.

Оставались победители. Но после победы они нырнули в тину и не поднимали головы. Только одного и обнаружили, когда Лешко брали. Да и то почти случайно. Служаночка молоденькая в замке фразу бросила, пытаясь жизнь свою спасти. Ей и так ничего не угрожало: мы звери, но не до такой же степени. Но она об этом не догадывалась и информацию выдала. Ну и сгоняли до трактира в лесной глуши, тщательно обойдя летящую нам навстречу полутысячу отборной немецкой конницы. А больше никого, участвовавшего в схватке, найти не удалось. Даже потом, когда взялись основательно. Может, свидетели не верили в обещанные амнистию с вознаграждением. А может, и в самом деле, не пережили следующие три года. Непростые времена были у западно-славянских земель. Да и всю Европу лихорадило.