Меч дьявола - [5]

Никто не услышал, как чаша стукнулась о пол, ибо еще до того, как последние звуки голоса Эдвина стихли, собравшиеся в помещении таны дружно зашумели в знак поддержки короля. Они встали и, выпив залпом содержимое кружек и рогов, стали выкрикивать фразы, восхваляющие короля, и обрушивать брань на врагов.

Произнесенная речь и поднявшийся в зале громкий шум произвели на Беобранда сильное впечатление. Так вот как должен выступать настоящий король! Беобранд вдруг почувствовал, что ему может прийтись по душе эта крепость и этот владыка. Как они пришлись по душе его брату Окте. Беобранд оглядел людей, сидевших за столами, пытаясь заметить знакомые светлые волосы Окты. Окта вступил в дружину короля Эдвина три года назад. Судя по тем скудным известиям, которые дошли до Беобранда в его родном Хите, что в Кантваре, Окта добился на службе у нового господина больших успехов.

Беобранд, однако, не смог найти Окту среди воинов, собравшихся в этом зале. Окта, наверное, сейчас несет караульную службу или же и вовсе хозяйничает в собственных землях, если король счел нужным пожаловать ему такое богатство. Ну что же, Окта может и подождать. Сегодняшний день был для Беобранда тяжелым и утомительным, а запах мяса кабана, жарящегося на вертеле над очагом, напомнил ему о том, как давно он ел в последний раз.

Этот зал был больше, чем зал его господина Фолки в Хите, однако его внутреннее убранство – со скамьями и столешницами на козлах, расставленными почти по всему залу, и очагом в центре – казалось Беобранду знакомым. Он не часто бывал в зале своего господина, но здешняя атмосфера напомнила ему о празднике Тримилхи, когда всех свободных людей приглашали насладиться дарами земли. В подобных случаях напитки лились рекой, и столы ломились от угощений. Однако на пирах в зале Фолки присутствовало куда меньше танов. Да и их мечи были выкованы не так искусно. Беобранд бросил взгляд на меч, воткнутый в древесину высокого стола и все еще подрагивающий. Они с Октой всегда мечтали иметь подобный меч. Возможно, Окта уже осуществил эту мечту, раз уж ему удалось стать таном.

Беобранд поискал взглядом, не найдется ли ему место на одной из скамеек. Все другие, кто прибыл сюда вместе с ним на судне, успели пристроиться за тем или иным столом, и им уже подавали медовуху, эль и еду. Высокий мужчина, заводивший Беобранда в кладовую, уселся неподалеку от короля. Беобранда же оставили стоять в дверном проеме, и он почувствовал себя неловко. Настроение у пирующих теперь было приподнятым. Люди принялись наедаться до отвала и пить за свои подвиги – и уже совершенные, и будущие. Скоро они отправятся на войну, а война – это то, в чем заключался смысл жизни всех этих воинов.

Беобранд им завидовал.

Сколько он себя помнил, он всегда хотел стать воином. Брат отца Селуин сражался в королевской дружине. Он участвовал во многих походах, пока был молодым, а затем вернулся в Хите и стал забивать своим племянникам головы рассказами о битвах и опасных приключениях. Окта потому и решил искать такую же судьбу, которая – как ему казалось – должна была стать его судьбой: он пошел по стопам своего дяди, чтобы прославиться, служа какому-нибудь великому человеку.

Беобранда он с собой не взял. Беобранд был тогда еще слишком юным для того, чтобы отправиться в путь вместе с Октой, а потому остался дома, чтобы обрабатывать землю отца и заботиться о сестрах и матери.

Но теперь уже ничто не связывало его с Кантваре.

* * *

Какой-то молодой мужчина с всклокоченной бородой увидел, что Беобранд стоит один в дверях, и жестом предложил ему подойти и сесть рядом с ним. Беобранд согласился, мысленно радуясь тому, что наконец-то сможет присесть и отдохнуть после переноски тяжестей с берега на вершину скалы.

– Меня зовут Тондберкт, – сказал молодой мужчина достаточно громко для того, чтобы Беобранд расслышал его сквозь шум зала. – Ты, наверное, приехал на одном из тех судов из Кантваре?

Беобранд кивнул. Выражение его лица, наверное, выдало его ощущения, поскольку Тондберкт, посмотрев туда же, куда и Беобранд, взял со стола рог с медовухой и передал ему.

– Ты, должно быть, устал после этого путешествия.

– Да, устал, – ответил Беобранд, сделав большой глоток сладкого напитка. – И проголодался, – добавил он. – Это мое первое путешествие за пределы владений моего повелителя – короля Эдбальда.

Тондберкт махнул рукой симпатичной рабыне, нарезавшей свинину. Она подошла к ним с несколькими отборными кусками на подносе. Поставив поднос на стол, рабыня улыбнулась этим двум молодым мужчинам и вернулась к очагу. Беобранд взял кусок мяса и, хотя горячий жир обжигал ему пальцы, откусил столько, сколько смог.

Тондберкт налил ему еще медовухи из большого глиняного кувшина. Он, похоже, не стеснялся разговаривать с незнакомым человеком, и Беобранд с радостью слушал его, утоляя голод.

– Послезавтра я впервые в жизни отправлюсь в поход с другими воинами. Прошлым летом отец дал мне новое копье и щит. Теперь у меня будет возможность проверить, насколько они хороши.

Его глаза сверкнули, отразив свет очага. Беобранду было вполне понятно волнение этого воина.